— Твоя жена — ужасна хамка. У нее одна цель — изолировать тебя от семьи, подмять под себя. Я же все вижу! С ней даже поговорить невозможно. Я чувствую себя здесь лишней. Вот прямо телом ощущаю, как мне тут не рады. Марина меня игнорирует, внучка грубит. А ты… — она сделала театральную паузу, — ты сидишь и молчишь. Разве я заслужила такое отношение?
Марина жила с мужем уже порядка двенадцати лет. И только три года назад они смогли позволить себе купить дачу. Тихий район, много насаждений, прохладный влажный воздух и пруд в шаговой доступности — все было просто идеально. Андрей, муж Марины, предложил купить старенький домик и переделать его под себя. Потому что строительство заняло бы много времени и денег. Марина согласилась, и они сделали так, как предложил Андрей.
Их десятилетняя дочь Алиса была в восторге. Родители купили ей большой каркасный бассейн и поставили прямо во дворе. Пока они возились с ремонтом, Алиса плескалась в прохладной воде и визжала от удовольствия. А вечером они вместе жарили мясо на мангале, готовили овощи, играли в настольные игры и обсуждали дальнейшие планы по реставрации дома.
Все было чудесно, пока не произошел один казус. Однажды Андрей уехал в строительный магазин, а Марина и Алиса остались вдвоем. Они как раз начали готовить обед. А через два часа Андрей вернулся, только не один.
— Мам, заходи, — бодро сказал он, открывая калитку.
Марина, как стояла с ножом в руке, так с ним и застыла. Перед ней стояла свекровь Зинаида Петровна. Та самая, которая уже много лет говорила, что Марина «перекормила мужа свободой», «воспитывает дочку без должной строгости» и «сама не умеет ничего, кроме как делать красивые ногти и варить макароны».
— Мы с мамой тут подумали, — начал Андрей, снимая с плеч сумку, — пусть она пару дней побудет с нами. Ей нужно отдохнуть. Ты знаешь, как она любит внучку.
— Ясно, проходите, — только и сказала Марина, а потом спустя десять минут, оставшись наедине с мужем, высказала ему все что, думала.
Андрей делал удивленный вид, будто не понимал о чем говорит жена. А Марина за двенадцать лет хорошо выучила, чем обычно заканчиваются мероприятия с присутствием свекрови.
Марина вернулась на кухню после разговора с мужем, зашла в дом, скинула с плеча полотенце и вновь занялась готовкой. Тушеное мясо было почти готово, нужно было только нарезать овощи и зелень, а также подогреть лаваш. Она действовала быстро, уверенно, но в голове продолжала прокручиваться сцена у калитки.
За окном донеслись знакомые окрики. Голос свекрови, требовательный и резкий, звучал все громче.
— Алиса, хватит, вылезай! У тебя уже посинели губы! Вот простынешь — и посмотрим потом, кому тут будет весело! Если только твоей матери! — громко вещала Зинаида Петровна, стоя возле бассейна.
Марина вытерла руки о полотенце, открыла окно и спокойно произнесла:
— Зинаида Петровна, на улице тридцать градусов, Алиса в воде всего двадцать минут. Она не замерзнет. А вот вам бы лучше уйти в тень, солнце сегодня очень активное.
Свекровь фыркнула, сделала недовольное лицо, но в тень все-таки отошла. Присела на лавку под сливой, где дул легкий ветерок, и что-то сердито бормотала себе под нос. Алиса, как ни в чем не бывало, продолжила плескаться, смеяться, брызгаться, будто ничего вокруг и не происходило.
Марина выдохнула и вернулась к готовке.
Зинаида Петровна гостила на даче второй раз. Марине было достаточно одного раза. Тогда они только купили дом, обои отваливались от стен, на полу — старый ободранный линолеум, а на окна вообще без слез было не взглянуть. Андрей тогда с таким восторгом говорил, что «все переделаем, все будет в лучшем виде», а Зинаида Петровна с порога начала вещать:
