— Это вы называете дачей?! Тут же жить невозможно! Воняет каким-то старьем, может здесь вообще кто-то yмep, а вы, глупцы, купили эту развалюху.
Марина тогда молчала, терпела, потому что понимала, что больше свекровь не переступит порог этого дома. Но муж решил иначе, и даже не обговорил все с Мариной.
Она заранее готовилась, что приезд свекрови снова будет в стиле: перемыть все, что не просят, критиковать всех, кого видит, и поучать всех, кто молча терпит. Марина настроилась, чтобы не дать себе взорваться. В этот раз она решила держать дистанцию и действовать разумно.
Марина выложила мясо в глубокую миску, украсила зеленью, поставила все на стол. Алиса подбежала с мокрыми волосами, завернутая в полотенце, и тут же спросила:
— Мам, а бабушка будет есть с нами?
Марина только кивнула и устало улыбнулась. Еще как будет. И обязательно будет критиковать.
Все сели за стол, кроме Зинаиды Петровны. Марина пригласила ее сдержанно и без лишней теплоты, но та только надменно вскинула брови и продолжала сидеть на лавочке. Андрей, не замечал этого напряжения или делал вид, что не замечает, встал и пошел за матерью.
— Мам, идем, обед уже на столе, — позвал он с той самой добродушной интонацией, которую Марина терпеть не могла.
— Ну, если уж сам зовешь, — протянула Зинаида Петровна с видом царственной особы и направилась к столу, будто соизволила облагородить этот дом своим присутствием.
Окинув взглядом сервировку, она фыркнула:
— Так вы встречаете гостей?
Марина спокойно поставила последний бокал и ответила, не отводя пристального взгляда от мужа:
— Я не знала, что сегодня у нас будут гости. И тем более не знала, что это будете вы, Зинаида Петровна.
В голосе ее не было ни злости, ни раздражения — только усталость и ледяное безразличие. А взгляд, которым она сверлила Андрея, говорил сам за себя. Он потупил глаза и сосредоточенно начал разливать компот по стаканам.
Зинаида Петровна села за стол, сделала паузу и начала комментировать буквально все.
— Мясо, конечно, нужно было потушить подольше. И лук я не люблю, надо было спросить меня прежде, чем готовить. Овощи нарезаны слишком крупно. Это не подача, это — набор огородника, — презрительно оценила она салат.
— Спасибо за мнение, — спокойно отозвалась Марина, не меняясь в лице.
— А эти стулья… Скрипят так, будто сейчас развалятся. Неужели нельзя было что-то понадежнее купить?
Алиса, поджав губы, смотрела на бабушку с удивлением. Девочка уже достаточно выросла, чтобы понимать — бабушки бывают не только добрыми.
Зинаида Петровна демонстративно отодвинула тарелку с мясом и взяла кусок мягкого лаваша. Начала жевать его демонстративно, будто ничего вкуснее в жизни не ела.
— Мам, может колбасу, сыр? — вмешался Андрей, протягивая ей тарелку с нарезкой.
— Вот! Колбаса — другое дело, — довольно ответила свекровь и тут же обратилась к внучке. — А ты, Алисочка, кушай что хочешь, главное только не это мясо.
— Почему? — спокойно спросила внучка, положив очередную ложку себе в рот.
— Ну как это почему? У тебя организм молодой, нужно себя беречь. А мясо просто резиновое!
— Мне нравится мамина еда. А ее супы — самые вкусные, — парировала Алиса.
— Ты просто не замечаешь очевидного, потому что Марина — твоя мама, — ласково произнесла Зинаида Петровна, а невестку чуть не вырвало от ее речей.
Марина резко встала, будто что-то забыла выложить на стол. Но на самом деле она просто выдохнула, чтобы не сорваться и не наговорить лишнего. Ведь именно с того момента, когда Марина наговорила лишнего, Зинаида Петровна стала относиться к ней еще хуже.
