— Я вообще-то никогда не звонила, — ухмыльнулась Анна. — Но, видимо, ментовка — это то место, где вы чувствуете себя как дома.
— Всё! — Алексей взорвался. — Мама, ты перегибаешь. Идёшь домой. Немедленно.
— А я, между прочим, для тебя от мужа ушла, чтобы тебе лучше было, — вскинулась Валентина Петровна, будто выкладывая последний козырь.
— Ого, — тихо выдохнула Анна, — а я-то думала, это был алкоголь и соседи с дрелью…
— Хватит! — Алексей поднял голос. — Мама, давай. Иди. Потом поговорим. Мы не враги, но ты сейчас себя ведёшь как чужой человек.
— Это она между нами вбивает клин! — закричала Валентина, стукнув кулаком по столу. — Она! Не я!
— Мама, иди, — повторил Алексей. Глаза у него были красные. — Или я сам тебя увезу.
— Вот и вези! — бросила Валентина Петровна, рванула свою сумку с вешалки и с грохотом хлопнула дверью.
В кухне повисла тишина. Только часы тикали и кошка Малышка протяжно зевнула на табуретке.
Анна села обратно, уставившись в точку.
— Что ты будешь делать, если она не отстанет?
Алексей тяжело сел рядом, положил голову на руки.
— Я не знаю. Но я больше не могу между вами бегать, как школьник между кабинетами. Либо она поймёт, что у нас — своя семья. Либо…
— Либо мне придётся выбирать.
Анна усмехнулась, хотя было не смешно.
— Так выбери уже. А то я уже машину присмотрела. Белая, автомат. Успеем взять, пока мама не вызвала опеку.
Анна шла по парковке у ТЦ, прижимая к груди пакет с папкой из автосалона. Там внутри был прайс, одобрение по кредиту и смятая салфетка с телефоном менеджера, который дважды переспросил: «А муж точно согласен, да?».
Да, блин, согласен. Ну или делает вид.
Она кивнула себе под нос и резко остановилась. У своей машины она заметила… Валентину Петровну. Та стояла, опершись на багажник, с таким видом, будто ждала жертву из сериала про следователей. На ней была какая-то выцветшая куртка с леопардовыми вставками, в руке — пакет из «Магнита», внутри явно не продукты.
— О, вот и ты, Анна Сергеевна, — произнесла она сладким, приторным голосом, каким обычно провожают детей в последний путь в школе-интернате.
— Вы что, шпионите за мной? — Анна остановилась на безопасной дистанции. — Или просто любите смотреть на машины, которые вам не по карману?
— А я, между прочим, волнуюсь. Женщина одна. Кредит берёт. Куда ты собралась, девочка моя? Бежать от семьи? Или тачку купить, чтобы возить туда-сюда своих любовников?
Анна зарычала. Она вообще не была из тех, кто легко выходит из себя. Но сейчас — как по кнопке. Давление подскочило, сердце застучало в ушах.
— Вы сейчас что сказали?
— То, что слышала. — Валентина Петровна подошла ближе, перешагнув линию личного пространства так, как будто она об этом только в теории слышала. — Я всё про тебя знаю. Ты думаешь, я дура? Ты что, думаешь, я не вижу, как ты Алексея обрабатываешь? Ты его из семьи выдернула, теперь ещё и на его деньги машину купить хочешь?
— Его деньги? — Анна рассмеялась — коротко, безрадостно. — У нас раздельный бюджет, если вы забыли. Или вам юристы в аптеке рассказали, как распределяются доходы в браке?
— Не умничай, дурочка. Пока ты тут с салфетками и кредитами, я с соседями поговорила. Ваша квартира на тебя записана. А значит — я имею право спросить.
Анна почувствовала, как по спине прошёл холодный пот.
— Вы с соседями поговорили? И что? Я должна теперь впустить вас в личную жизнь, потому что Нина с третьего сказала, что у нас в доме ремонт?
