– Елена Викторовна, я не хочу, чтобы Лена потеряла что-то. Я предложил оформить квартиру на нас двоих, потому что… – он запнулся, подбирая слова. – Потому что хочу, чтобы у нас было общее будущее. Чтобы мы оба чувствовали себя в безопасности.
– В безопасности? – мать прищурилась. – А ты сам что делаешь для этой безопасности? Лена мне рассказала про твои сбережения. Почему ты копил втайне?
Артём покраснел. Лена посмотрела на него, ожидая ответа. Она и сама хотела это знать, но в их утреннем разговоре он так и не объяснил до конца.
– Потому что… – Артём потёр шею, – я боялся, что Лена подумает, будто я хочу быть независимым от неё. Что я не доверяю ей. Но это не так. Я просто… не хотел быть тем, кто живёт в её доме.
Лена почувствовала, как сердце сжалось. Она никогда не думала, что её квартира может сделать Артёма таким уязвимым.
– Ты не гость здесь, – тихо сказала она. – Это наш дом.
– Тогда почему ты так держишься за него? – его голос дрогнул. – Почему не можешь поделиться?
Разговор затянулся до полуночи. Елена Викторовна сидела молча, лишь изредка вставляя замечания, которые заставляли Лену и Артёма смотреть друг на друга по-новому. Мать не давала советов, не осуждала, но её присутствие, её спокойная уверенность действовали как зеркало, в котором отражались их страхи и недосказанности.
– Вы оба боитесь одного и того же, – наконец сказала Елена Викторовна, когда часы пробили полночь. – Потерять контроль. Потерять себя. Но брак – это не про контроль. Это про доверие.
Лена посмотрела на Артёма. Его лицо было усталым, но в глазах мелькала надежда.
– Я не хочу терять тебя, – сказал он тихо. – Но я не могу жить, чувствуя, что должен доказывать, что достоин быть здесь.
Лена кивнула, чувствуя, как слёзы жгут глаза.
– И я не хочу терять тебя, – призналась она. – Но мне страшно.
Елена Викторовна встала, взяла свою сумку.
– Я останусь у Кати на ночь, – сказала она. – А вы говорите. И не просто говорите – слушайте друг друга.
Когда мать ушла, Лена и Артём остались в гостиной. Тишина была тяжёлой, но уже не такой гнетущей. Лена смотрела на мужа, и ей вдруг стало стыдно за свои слова в начале их ссоры.
– Артём, – начала она, – я не хотела, чтобы ты чувствовал себя чужим. Просто… эта квартира – всё, что у меня есть.
– Не всё, – он покачал головой. – У тебя есть я. И я не собираюсь никуда уходить.
Лена улыбнулась, но улыбка вышла дрожащей.
– А что, если мы найдём способ, чтобы оба чувствовали себя в безопасности? – предложила она. – Я читала про брачные договоры. Можно прописать, что квартира остаётся моей, но если что-то случится… ты не останешься ни с чем.
Артём нахмурился, но не отмахнулся, как она ожидала.
– Брачный договор? – он задумался. – Это как… контракт?
– Типа того, – Лена пожала плечами. – Но это не про недоверие. Это про то, чтобы мы оба знали, на чём стоим.
Он долго молчал, глядя на свои руки. Потом кивнул.
– Хорошо. Давай попробуем. Но я тоже хочу внести свою долю. Мои сбережения – они не только для квартиры. Я хочу, чтобы у нас было что-то общее. Может, машина. Или дача. Что-то, что мы выберем вместе.
Лена почувствовала, как внутри разливается тепло. Впервые за неделю она не чувствовала себя одинокой в этом разговоре.
– Договорились, – сказала она. – Но только если выберем не дачу, а что-то покруче. Например, путешествие.
Артём рассмеялся, и этот смех был как глоток воздуха после долгого погружения под воду.
На следующий день Лена и Артём встретились с юристом. Офис был маленьким, с запахом старой бумаги и кофе. Юрист, пожилая женщина с добрыми глазами, выслушала их, не перебивая.
– Вы хотите защитить свои интересы, но сохранить брак, – подытожила она. – Это разумно. Брачный договор – не про развод, а про ясность. Вы прописываете, что кому принадлежит, и живёте спокойно.
Лена кивнула, чувствуя, как напряжение отпускает. Артём сжал её руку под столом, и она ответила ему лёгким пожатием.
Они провели два часа, обсуждая детали. Квартира оставалась за Леной, но Артём вносил свои сбережения в общий бюджет на покупку машины – их первой совместной собственности. Юрист помогла составить документ, который учитывал их страхи и надежды. Когда они вышли из офиса, дождь прекратился, и небо над Москвой было удивительно чистым.
– Знаешь, – сказал Артём, когда они шли к метро, – я боялся, что этот договор сделает нас чужими. Но, кажется, наоборот.
– Как это? – Лена посмотрела на него.
– Теперь я знаю, что ты мне доверяешь, – он улыбнулся. – А ты знаешь, что я не собираюсь тебя подставить.
Лена рассмеялась, чувствуя, как последние капли страха растворяются в этом смехе.
Прошёл месяц. Лена и Артём сидели в своей гостиной, планируя первое совместное путешествие – в Питер, на выходные. Квартира на Соколе больше не казалась Лене крепостью, которую нужно защищать. Это был их дом – с запахом кофе по утрам, с их любимым пледом на диване, с фотографиями со свадьбы на полке.
Елена Викторовна приехала в гости через неделю. Она привезла домашний пирог и, к удивлению Лены, не стала задавать вопросов о квартире. Вместо этого она рассказала о своей новой работе – она устроилась в библиотеку, чтобы не сидеть без дела.
– Мам, – Лена обняла её в прихожей, – спасибо, что приехала тогда.
– Да ладно, – мать отмахнулась, но в её глазах мелькнула теплота. – Главное, что вы разобрались.
Вечером, когда Артём ушёл за вином, Лена сидела с матерью на кухне, глядя на звёзды за окном.
– Знаешь, – сказала она, – я думала, что эта квартира – моя единственная защита. Но, кажется, я ошибалась.
– В чём? – Елена Викторовна посмотрела на неё.
– Защита – это не стены, – Лена улыбнулась. – Это люди. Те, кто рядом. И я, кажется, только теперь это поняла.
Для вас с любовью: Статьи и видео без рекламы
