Она развернулась и вышла из комнаты, оставив Диму в тишине. Внутри у неё всё дрожало – от злости, от страха, от решимости. Она не знала, как далеко зайдёт этот конфликт. Не знала, поддержит ли её Дима или снова поддастся родне. Но одно она знала точно: она не сдастся.
А что будет дальше? Сможет ли она отстоять свой дом? И что это будет стоить их с Димой браку?
– Я не позволю твоей родне превратить нашу дачу в проходной двор! – Катя стукнула кулаком по столу, и чашка с чаем опасно звякнула
– Кать, успокойся, – Дима поднял руки, словно защищаясь от её слов. – Я же сказал, что поговорю с ними. Не надо так кипятиться.
Катя посмотрела на мужа, сидящего напротив за кухонным столом их московской квартиры. Его лицо, обычно такое открытое и доброе, сейчас было напряжённым, а глаза избегали её взгляда. Она чувствовала, как внутри нарастает буря – смесь обиды, усталости и решимости. Две недели прошло с того дня, как тётя Нина потребовала ключи от дачи, а ситуация только накалялась. Родственники мужа не отступали, и Катя понимала: если она сейчас не поставит точку, их мечта о тихом убежище рухнет под напором чужих шашлыков и пикников.
– Поговоришь? – она скрестила руки, стараясь держать голос ровным. – Дим, ты уже три раза обещал поговорить. И что? Тётя Нина звонит каждый день, твоя мама уже список гостей составила, а Слава вчера написал, что «заедет на рыбалку». Это не разговоры, это капитуляция!
Дима вздохнул, потирая виски.
– Они не понимают, Кать. Для них это просто дача. Место, где можно отдохнуть. Они же не хотят ничего плохого.
– Не хотят? – Катя вскочила, не в силах усидеть. – Они хотят наш дом! Мой дом! Я туда каждую копейку вложила, каждую доску выбирала, а они даже не спросили, можно ли приехать! Просто решили, что имеют право!
Дима молчал, глядя в пол. Его молчание резало сильнее любых слов. Катя отвернулась к окну, где за стеклом моросил осенний дождь. Она вспомнила, как они с Димой красили стены на даче, как он смеялся, когда она случайно мазнула краской ему по щеке. Тогда казалось, что этот дом – их общий мир, их крепость. А теперь он будто растворялся под напором его родни.
Утро субботы началось с звонка. Катя как раз чистила картошку на даче, куда они с Димой приехали, чтобы наконец-то провести выходные вдвоём. Телефон завибрировал на столе, и она увидела имя – Светлана Ивановна, свекровь. Сердце ухнуло вниз.
– Не бери, – сказала она Диме, который тянулся к телефону. – Пожалуйста.
– Кать, это мама, – он посмотрел на неё с укором. – Нельзя просто игнорировать.
– Можно, – отрезала она, но Дима уже нажал «ответить».
– Алло, мам? – его голос был мягким, почти извиняющимся. – Да, мы на даче… Нет, только мы с Катей… Что?
Катя замерла, слушая, как Дима мямлит в трубку. Через минуту он положил телефон и повернулся к ней, явно не зная, как начать.
– Мама с тётей Ниной… они уже едут сюда, – наконец выдавил он. – Сказали, что будут через час.
– Что?! – Катя бросила нож в раковину, и он звякнул о металлическое дно. – Ты же обещал, Дима! Обещал, что скажешь «нет»!
– Я пытался! – он поднял голос, но тут же осёкся. – Они просто… не слушают. Сказали, что это сюрприз. Что они с пирогами и всё такое.
– Сюрприз? – Катя почувствовала, как слёзы жгут глаза. – Это не сюрприз, это вторжение! Они даже не спросили!
Она выбежала на террасу, хлопнув дверью. Холодный ветер ударил в лицо, принося запах сырого леса и реки. Катя обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Это был её дом. Её убежище. А теперь сюда едут чужие люди, которые будут топтаться по её газону, сидеть на её качелях, трогать её вещи.
Дима вышел следом, его шаги скрипели по деревянному полу.
– Кать, – он положил руку ей на плечо, но она сбросила её. – Не злись. Они же ненадолго.
– Ненадолго? – она резко повернулась к нему. – А потом кто? Слава с удочками? Оля с детьми? Твоя мама с племянниками? Когда это закончится, Дима? Когда я перестану чувствовать себя гостьей в своём доме?
Он открыл рот, но не нашёл, что сказать. Катя смотрела на него, и в её груди росло что-то тяжёлое, как камень. Она любила Диму. Любила его улыбку, его доброту, его привычку напевать старые песни, когда он чинил что-то по дому. Но сейчас она не узнавала его. Где тот мужчина, который обещал ей, что они построят свою жизнь вместе?
Через час у ворот затормозила машина. Светлана Ивановна вышла первой, в ярком красном пальто, с корзинкой в руках. За ней – тётя Нина, её муж Лёша и их дети, Маша и Ваня, с рюкзаками. Катя стояла на крыльце, скрестив руки, и чувствовала, как сердце колотится. Дима вышел встречать гостей, но его улыбка была натянутой.
– Катюша, какие вы молодцы! – Светлана Ивановна обняла её, обдав запахом сладких духов. – Домик – загляденье! А мы пирогов напекли, сейчас чаю попьём!
– Спасибо, – выдавила Катя, но её голос был холодным. – Только мы не ждали гостей.
– Ой, да ладно тебе, – тётя Нина махнула рукой, втаскивая сумку на крыльцо. – Семья же! Мы ненадолго, до завтра. Дети так хотели на речку посмотреть!
Маша и Ваня уже топтались у качелей, перебрасываясь какими-то шутками. Лёша, муж тёти Нины, молча курил у забора, будто всё происходящее его не касалось. Катя посмотрела на Диму, но он отвёл взгляд.
Внутри дома стало ещё хуже. Светлана Ивановна тут же принялась осматривать всё, будто инспектор.
– Ой, Катя, а шторы тут какие тонкие, – она пощупала занавески. – Поменять бы на что-то посолиднее. А полки в кухне где? У вас же посуда не помещается!
