– Теть, – сказал он тихо, но твёрдо, – Катя – лучшая хозяйка, какую я знаю. И если тебе что-то не нравится, это не значит, что она плохая жена. Это наш дом, и мы живём так, как нам удобно.
Раиса Петровна открыла рот, чтобы возразить, но вдруг замолчала. Её взгляд скользнул по комнате – по фотографиям на стене, по стопке книг на полке, по вазе с засохшими цветами, которые Катя всё не успевала выбросить. И в её глазах мелькнуло что-то новое – не осуждение, а… задумчивость?
– Ладно, – наконец сказала она. – Может, я и правда слишком строга. Но вы подумайте. Я ведь не просто так всё это затеяла.
Катя почувствовала, как напряжение внутри немного отпускает. Но тревога не исчезла. Что она задумала? И почему её слова звучат как предупреждение?
На следующий день Катя решила взять выходной. Ей нужно было перевести дух, собраться с мыслями. Раиса Петровна уехала поздно вечером, оставив после себя контейнер с диабетическим печеньем и странное чувство – смесь облегчения и неуверенности. Катя сидела на кухне, глядя на треснувшую плитку, и пыталась понять, что происходит.
– Саш, – позвала она мужа, который возился с ноутбуком в гостиной. – Ты правда думаешь, что она нас проверяет?
Саша вошёл, вытирая руки полотенцем. Его тёмные волосы были взъерошены, а в глазах читалась усталость.
– Думаю, да, – он вздохнул, садясь напротив. – Тетя всегда была такой. Любит всё контролировать. Помнишь, как она в детстве заставляла меня убирать её дачу, пока я не выучу таблицу умножения?
Катя невольно улыбнулась.
– Помню. Ты говорил, что мечтал сбежать.
– Ага, – Саша рассмеялся. – Но она меня ловила и заставляла до блеска драить полы. Она считает, что так воспитывает характер.
– И что, теперь мой характер воспитывает? – Катя приподняла бровь.
– Не твой, – Саша покачал головой. – Она хочет убедиться, что мы… ну, достойны. Её дача, сбережения – для неё это не просто вещи. Это как… её наследие. Она одна, без детей, и мы – её единственная семья.
Катя задумалась. Она никогда не смотрела на Раису Петровну с этой стороны. Всегда видела в ней только придирающуюся старуху, которая суёт нос не в своё дело. Но вдруг за всей этой напыщенностью скрывалось что-то другое? Одиночество? Страх, что её жизнь забудут?
– Может, ты прав, – тихо сказала она. – Но я не знаю, как ей угодить. Я стараюсь, а она всё равно… на троечку.
Саша взял её за руку.
– Ты не должна ей угождать. Просто будь собой. Она это увидит.
Через несколько дней Раиса Петровна позвонила снова. На этот раз она предложила приехать на дачу – «проверить, как там крыша». Катя с Сашей согласились, хотя внутри Катя чувствовала, что это не просто про крышу.
Дача встретила их запахом сырости и яблок. Осенний ветер гнал по участку жёлтые листья, а старый домик поскрипывал, словно жалуясь на возраст. Раиса Петровна уже была там – в своём неизменном цветастом платье, с шарфом на шее. Она стояла у крыльца, держа в руках корзину с яблоками.
– Ну что, – сказала она, – крыша цела?
– Цела, – Саша кивнул, оглядывая дом. – Мы всё сделали, как ты хотела.
– Хм, – Раиса Петровна прищурилась. – А зайдём-ка внутрь. Посмотрим, что вы там натворили.
Внутри дом был таким же, каким они его оставили: старый деревянный стол, выцветшие занавески, запах сырости. Но теперь в углу не стояло ведро – крыша больше не текла.
– Неплохо, – Раиса Петровна кивнула, осматривая потолок. – А что дальше с этим домом делать будете?
Катя с Сашей переглянулись.
– В смысле? – спросил Саша.
– В прямом, – тетя посмотрела на них с хитринкой. – Я же сказала – хочу, чтобы моё добро в надёжные руки попало. Вот и думаю: вам эту дачу оставить или нет?
Катя почувствовала, как сердце заколотилось. Эта дача будет их? Или это очередной тест?
– Тетя Рая, – осторожно начала она, – мы с Сашей не просили ничего. Но если вы хотите передать дачу нам, мы будем заботиться о ней. Как о своём.
Раиса Петровна посмотрела на неё долгим взглядом.
– Заботиться, говоришь? – переспросила она. – А если я попрошу вас сюда переехать? Жить тут, огород сажать, яблони обрезать?
Катя замерла. Переехать? Сюда? В этот старый дом, где зимой холодно, а до города два часа на электричке?
– Теть, – Саша нахмурился, – это уже слишком. Мы с Катей в городе живём, у нас работа, жизнь. Дача – это одно, но переезд…
– Да шучу я! – Раиса Петровна вдруг рассмеялась, и её смех эхом разнёсся по комнате. – Испугались? Ой, какие вы серьёзные!
Катя выдохнула, чувствуя, как напряжение отпускает. Но в глубине души она понимала: это не просто шутка. Раиса Петровна снова их проверяет.
Вечером, когда они сидели в доме за чаем, Раиса Петровна вдруг достала из сумки старый альбом.
– Вот, – сказала она, открывая пожелтевшие страницы. – Это я с Сашкиным отцом, твоим дядей. Мы тут на этой даче каждое лето проводили.
Катя посмотрела на фотографии: молодой парень, похожий на Сашу, и Раиса Петровна – молодая, с длинной косой, улыбающаяся.
– Вы были близки? – тихо спросила Катя.
– Очень, – Раиса Петровна вздохнула. – Он был моим младшим братом. Когда его не стало, я пообещала себе, что буду заботиться о его семье. О тебе, Сашенька. И о тебе, Катя.
Катя почувствовала, как в горле встал ком. Впервые Раиса Петровна говорила с ней так – без придирок, без намёков.
– Поэтому я и приезжаю, – продолжала тетя. – Хочу, чтобы вы были семьёй. Настоящей. Чтобы этот дом, эти яблони… чтобы они жили.
Саша взял её за руку.
– Теть, мы и есть семья. И мы будем заботиться о твоём доме. Обещаем.
Раиса Петровна кивнула, но её глаза подозрительно блестели.
– Ладно, – сказала она, отводя взгляд. – Тогда я, пожалуй, подпишу бумаги. Дачу вам оставлю. Но с одним условием.
– Каким? – Катя насторожилась.
– Каждый год привозите мне компот без сахара, – Раиса Петровна улыбнулась, и её улыбка была тёплой, почти родной.
Когда они вернулись в город, Катя долго не могла уснуть. Она лежала в их маленькой спальне, слушая, как Саша тихо посапывает рядом, и думала о Раисе Петровне. О её проверках, придирках, о том, как она прятала одиночество за напускной строгостью.
– Саш, – шепотом позвала она. – Ты спишь?
– Мм? – он приоткрыл глаза. – Что такое?
– Я думаю, твоя тетя не такая уж и плохая, – Катя улыбнулась в темноте. – Просто ей нужно было убедиться, что мы её не подведём.
Саша сонно улыбнулся.
– Я же говорил – ты её покоришь.
– Не покорила, – Катя покачала головой. – Просто показала, что мне не всё равно.
На следующий день Раиса Петровна приехала с нотариусом. Бумаги на дачу были подписаны. Но для Кати главным было не это. Главным было то, что она впервые почувствовала: они с Раисой Петровной – семья.
