У неё всегда был талант перевернуть всё так, чтобы виноватой оказалась я. Виновата, что не прыгаю от счастья. Виновата, что хочу побыть одна. Виновата, что имею наглость защищать своё пространство.
Я смотрела на Татьяну, и что-то внутри меня надломилось. Столько лет она вытирала об меня ноги — то деньги до зарплаты, то посидеть с Алинкой, то отвезти куда-то, когда их машина сломалась…
И всегда, всегда это подавалось как одолжение мне. Будто я должна быть благодарна, что они позволяют себе мной пользоваться.
Виктор с дивана радостно заорал — видимо, нашёл спортивный канал. Алина топала на кухню за новой порцией печенья. Татьяна уже раскладывала свои вещи в моём шкафу.
Мой дом. Моя жизнь. Мои правила.
Я стояла в дверях своей спальни и смотрела, как Татьяна развешивает блузки в моём шкафу, словно так и надо. А потом что-то внутри меня щёлкнуло.
Знаете это чувство, когда терпение лопается? Не с громким треском, а тихо, почти незаметно. Просто в один момент ты понимаешь: хватит.
Я вдруг расправила плечи и улыбнулась. Татьяна даже замерла с вешалкой в руке — такой улыбки она у меня давно не видела.
— Конечно, оставайтесь, — сказала я неожиданно звонким голосом. — Раз уж вы здесь, почему бы и нет?
Сестра явно растерялась от такой перемены.
— Вот и правильно, — осторожно произнесла она. — Глядишь, повеселеешь немного.
Я кивнула и вышла из комнаты. На кухне, свистя под нос мелодию, достала ведро и швабру. Наполнила ведро горячей водой, добавила моющего средства. Всё это — с таким энтузиазмом, словно собиралась на праздник.
Вернулась в гостиную. Виктор развалился на диване, поедая остатки моего печенья и уставившись в экран телевизора. Алина рядом тыкала пальцем в телефон.
— Так, ребятки, — я громко хлопнула в ладоши. — Раз уж мы теперь живём вместе, надо немного помочь.
Виктор нехотя поднял на меня глаза.
— Ну да, — кивнула я так естественно, как будто мы сто раз это обсуждали. — Таня, я как раз собиралась мыть полы. Начни с кухни, ладно?
Я протянула ей швабру. Сестра замерла, не понимая, что происходит.
— В смысле… мыть полы?
— Конечно, — я пожала плечами. — Мы же семья, верно? А семья — это общие обязанности.
Я повернулась к Виктору:
— Вить, у тебя ведь руки золотые, я помню! Розетка в коридоре искрит. Глянешь?
Зять заёрзал на диване.
— Я, это… не инструмент с собой…
— Отвёртка в шкафчике под раковиной, — перебила я его с улыбкой.
И наконец повернулась к Алине:
— А ты, дорогая, поможешь мне с ужином. Продуктов нет, сходишь в магазин? Список я сейчас составлю.
На кухне стояла мёртвая тишина. Я видела, как на лице сестры сменяют друг друга изумление, недоверие и возмущение.
— Люда, ты что? — наконец выдавила она. — Мы же в гости приехали!
— Какие гости? — я картинно удивилась. — Ты же сама сказала — на несколько дней останетесь. Значит, уже не гости, а члены семьи, верно?
Я наклонилась к племяннице, которая смотрела на меня круглыми глазами:
— В семье все друг другу помогают. Правда, Алиночка?
Виктор неловко поднялся с дивана.
— Людмил, ну ты что… Мы вообще-то не на это рассчитывали…
— А на что вы рассчитывали? — я всё ещё улыбалась, но мой голос зазвенел от еле сдерживаемого возмущения. — На то, что я буду вас кормить, поить и развлекать, пока вы тут отдыхаете?
— Ты что, хочешь нас в рабство обратить?
— Какое рабство? — я сделала самые невинные глаза. — Просто делим обязанности. Мы же семья. Ты сама так сказала.
Я наблюдала, как они переглядываются. В глазах сестры читалось недоумение — она явно не понимала, куда делась её безответная, вечно удобная Люда.
— Слушай, мы с дороги устали, — попыталась зайти она с другой стороны. — Может, потом?
— А я после работы не устаю? — я посмотрела ей прямо в глаза. — Тань, это мой единственный выходной. У меня были планы. Но раз уж вы решили, что можно вот так просто вломиться без предупреждения…
Я говорила спокойно, но в каждом слове звенела сталь. Впервые за долгие годы я не пыталась быть удобной.
— Что ж, — я пожала плечами, — или мы делим обязанности поровну, или…
— Или что? — прищурилась Татьяна.
— Или ищете другое место для ночлега.
Вот так просто. Никаких истерик, никаких скандалов. Просто ясное, чёткое условие.
