– Она уже почти согласилась! Осталось немного поднажать: пропишет, как пить дать!
А потом я рожу, и квартирка будет наша! Так что, давай, поторопись, будущий папочка! Когда приедешь, Сашок?
У пожилой женщины потемнело в глазах.
Анна Матвеевна положила телефон на стол и задумалась: а кто, собственно, такая Мариночка, которую попросила приютить на время ее сестра?
Вроде, троюродная племянница. Но не точно.
Можно было, конечно, спросить у звонившей сестры. Но пожилая женщина всегда робела перед старшей и безапелляционной Людой, предпочитающей действовать нахрапом.
К тому же, это вылилось бы в целую нотацию: Ах, как можно не знать своих родственников! Совестно! Совсем зазналась у себя в столице!
Аня переехала в Москву очень давно. Тут вышла замуж и вырастила дочь, у которой, к тому времени, была уже своя семья. Внучке Анны Матвеевны недавно исполнилось восемнадцать.
Все они жили в другом городе. Поэтому женщина считалась одинокой, получая небольшую прибавку к пенсии на оплату коммунальных услуг.
И тут — неожиданно появившаяся Марина. И баба Аня согласилась. К тому же, честно говоря, она вначале пыталась отказаться: дескать, я же ее совсем не знаю. И потом, мне неудобно жить с чужим человеком: да, большая сталинка с неплохой кухней, но, все-таки, однушка!
Но ее попытки были пресечены в самом зародыше:
— Ничего страшного – познакомитесь! Да и тебе будет повеселее! А Мариночка может спать на кухне!
Аня хотела сказать, что ей и так не очень скучно, но Людмила уже отключилась.
После разговора с сестрой осталось смешанное чувство, состоящее из легкого недоумения по поводу родства с Мариночкой, такого же небольшого стыда из-за нее же – баба Аня, действительно не знала всех своих родственников – и непонятного осадка в душе.
Но, так или иначе, нужно было подумать, как встретить и обустроить свою новоиспеченную родственницу, собравшуюся покорять столицу.
По информации, дошедшей до бабы Ани, это была молодая женщина, уже неудачно сходившая замуж. Правда, без детей. Но без работы и денег.
И, почему-то она, наивная провинциальная ку***ца, решила, как и многие другие, что в столице ее ждут с распростертыми объятиями.
Мариночка оказалась тощей, вертлявой и говорливой молодой женщиной обычной наружности. С такой внешностью следовало иметь или хорошие мозги, или очень богатых родственников. А ни того, ни другого у гостьи не было.
При виде на дальнюю родственницу, немногословной Анне Матвеевне вспомнилась хорошая пословица: что-то больно ты речист – видно, на руку нечист. (продолжение в статье)
— А что я мог сделать? Это же бабушка. Мы не можем ее просто так оставить.
Марина почувствовала, как холод начинает пробираться в каждую клеточку ее тела.
— Почему сразу мы? У твоих родителей трехкомнатная квартира!
— Марин, ну ты же знаешь маму. Она не справится с бабушкой.
***
Марина стояла в центре гостиной, не в силах скрыть свою улыбку. Простор, свет, все эти новые вещи, такие блестящие и гладкие — и главное, их с Сергеем. Этот месяц, как взлет, и вроде бы только вчера они стояли в том старом доме с одной-единственной комнатой, считая последние деньги на счету.
— Ты не видела мою сумку? — крикнула Марина, при этом пытаясь еще раз идеально повесить шторы, хотя прекрасно знала, что идеала не будет.
Сергей выглянул из спальни, застегивая рубашку на ходу, как всегда, торопясь. Ну что, в принципе, типично для него — всегда в спешке, как будто кто-то следит за временем.
— Думаю, она на кухне, — лениво сказал он, даже не останавливаясь. — Ты куда-то собралась?
— Ну да, в магазин. Помнишь, родители сегодня к нам? Надо кое-что для ужина купить.
Сергей пожал плечами и шагнул к ней, обняв за талию:
— Мама опять звонит, да? Напоминает, как будто я сам не помню. Уже три раза напомнила про «нашу берлогу».
Марина смешалась в улыбке. Это был такой знакомый разговор, но как-то неприятно резануло. Ее отношения с Валентиной Петровной давно не отличались теплотой. Свекровь всегда считала, что Сергей мог бы найти себе пару «посолиднее», чем девушка из какого-то захолустья.
— Ты не переживай, — его руки обвили ее поудобней, а губы коснулись ее лба. — Все будет хорошо. Главное, что мы с тобой.
Марина только кивнула, ощущая какое-то облегчение. Он был её поддержкой, и как бы не было тяжело, она всегда старалась найти силы, чтобы не дать ситуации выйти из-под контроля.
— Ну, в принципе, живем! — усмехнулся Сергей, поглядывая на дверь, когда пришли родители.
Валентина Петровна прошла в квартиру с таким выражением лица, как будто пришла не в гости, а в штурмовую операцию. Взгляд у нее был какой-то проверяющий, строгий, будто она искала нечто, о чём можно было бы сказать пару обидных слов.
— Ах, так, — буркнула она, оглядываясь. — Ну что ж, ничего так. Вроде бы прилично.
Виктор Иванович, тем временем, выглядел доволен.
— Молодцы, ребята, вот это да! Вот это я понимаю! Начало хорошее!
Марина выдохнула с облегчением. А что, может, всё и правда обойдется. Однако этот «распор» свекрови не заставил себя долго ждать.
Когда все сели за стол, Валентина Петровна, пробуя салат, сразу сморщила нос:
— Мариночка, а ты уверена, что правильно приготовила? Че-то он какой-то кислый… Майонез, наверное, не свежий, что ли?
Марина замерла, и тут же из-за спины послышался голос Сергея:
— Мам, пожалуйста, не начинай.
Но Марина не выдержала, перебила его:
— Валентина Петровна, майонез свежий. Я сама его сегодня купила.
— Да? — свекровь покачала головой, будто на неё сейчас с небес свалился апокалипсис. — В наше время, Мариночка, мы сами майонез делали. А не эти вот — покупные. Не стыдно?
Марина почувствовала, как кровь ушла от лица. Она уже хотела что-то сказать, но Сергей опять вмешался:
— Мам, не надо. Всё вкусно, правда. Всё супер.
Но Валентина Петровна фыркнула так, что, казалось, в комнате появился холодный ветер. Атмосфера за столом была такой, что ножом можно было резать.
После ужина, когда мужчины ушли в гостиную обсуждать последние новости, Валентина Петровна решила помочь с посудой. Сказала, что так мол, хорошо, на кухне повозиться.
— Знаешь, Мариночка, — начала свекровь, вытирая тарелки, — вот смотрю на вас с Сережей и думаю: а не пора ли вам подумать о ребенке?
Марина чуть не уронила чашку.
— Валентина Петровна, мы с Сергеем пока не планируем детей. Нам надо сначала всё утрясти, наладить финансы...
— Ой, да брось ты эти заморочки современные! — отмахнулась свекровь, как будто речь шла о пустяке. — В наше время не думали о деньгах, просто рожали и всё. Вот я Сережку в 20 родила, и ничего!
Марина стояла на кухне, сосредоточенно вытирая тарелки, но ее мысли давно ушли куда-то в сторону. Сердце сжималось от этих слов Валентины Петровны, и хотя она пыталась сохранить лицо, внутри все бурлило.
— У каждого свой путь, Валентина Петровна, — сказала она, чуть задыхаясь от напряжения. — Мы с Сергеем решили пока повременить.
Свекровь, как обычно, покачала головой, не веря ни одному слову.
— Ну-ну, — произнесла она, стараясь не скрывать насмешки. — Годы-то идут.
Марина ощущала, как жар поднимается к щекам, и все внутри скрутилось. Хотелось крикнуть, что ей всего 25 и еще есть время, но она стиснула зубы и снова занялась посудой. (продолжение в статье)
— Мне кажется, или твоя мама снова переставила мебель в нашей спальне? — Марина стояла в дверном проёме, скрестив руки на груди и внимательно разглядывая мужа.
Павел оторвался от телевизора и виновато пожал плечами.
— Она просто хотела помочь с уборкой...
— Помочь? — Марина прошла в комнату и села рядом. — Паш, это третий раз за месяц! И каждый раз она что-то меняет без спроса!
В этот момент из кухни донёсся голос Галины Петровны, свекрови Марины:
— Павлик, скажи своей жене, что суп пересолен! Я добавила воды!
Марина закатила глаза. Вот уже полгода, как свекровь переехала к ним после операции, и с каждым днём атмосфера в доме становилась всё более напряжённой.
— Мам, суп был нормальный! — крикнул Павел, но его голос звучал неуверенно.
Галина Петровна появилась в дверях гостиной, вытирая руки о фартук.
— Нормальный для кого? Для твоего желудка, который уже привык к этой стряпне? — она бросила многозначительный взгляд на невестку. — Марина, милая, я же говорила тебе, что в нашей семье принято класть меньше соли!
— В вашей семье... — тихо повторила Марина, чувствуя, как внутри закипает раздражение.
— Да, в нашей! — подтвердила свекровь. — И раз ты теперь часть этой семьи, стоило бы прислушиваться к традициям!
Марина хотела возразить, но Павел предупредительно сжал её руку. Она прикусила губу и промолчала.
Галина Петровна удовлетворённо кивнула и вернулась на кухню.
— Паш, так больше продолжаться не может! — зашептала Марина. — Она ведёт себя так, будто это её квартира!
— Марин, потерпи! Она же моя мама! И ей сейчас тяжело после всего, что произошло...
— Я понимаю, но это не даёт ей права командовать в нашем доме! — Марина встала и начала ходить по комнате. — Вчера она выбросила мои специи, потому что они "вредные", позавчера переложила всю мою одежду в шкафу по своему усмотрению!
— Она просто пытается быть полезной...
— Полезной? — Марина остановилась. — А как насчёт того, что она постоянно критикует мою готовку, мой стиль одежды, даже то, как я убираюсь?
Павел устало потёр виски.
— Давай поговорим об этом позже, хорошо? Мне завтра рано на работу...
Марина хотела продолжить разговор, но в этот момент зазвонил её телефон. На экране высветилось имя подруги Тани.
— Привет, Тань! — Марина вышла на балкон, чтобы поговорить спокойно.
— Маринка, как дела? Как там твоя свекровь? — голос подруги звучал сочувственно.
— Не спрашивай! — Марина опустилась на стул. — Каждый день как на войне! Она считает, что я всё делаю неправильно!
— Павел между двух огней! Но чаще принимает сторону мамы! — Марина посмотрела через стекло балконной двери на мужа, который уже переключился на какое-то спортивное шоу.
— Слушай, может, стоит откровенно поговорить? Втроём сесть и обсудить границы?
— Пыталась! — Марина вздохнула. (продолжение в статье)