— Это же моя квартира! Моя бабушка мне её оставила! — Марина смотрела на нотариальные документы, не веря своим глазам, пока Галина Михайловна спокойно помешивала чай серебряной ложечкой.
За окном мартовское солнце пробивалось сквозь тучи, освещая кухню тёплым светом. Но Марине казалось, что весь мир погрузился во тьму. В руках она держала договор купли-продажи квартиры — той самой двухкомнатной квартиры в центре города, которую ей оставила в наследство любимая бабушка.
Покупателем значился некий Олег Петрович Смирнов. Продавцом — она, Марина Сергеевна Козлова. Только вот подпись была не её.
— Галина Михайловна, — Марина медленно подняла глаза на свекровь, — что это значит?
Свекровь отставила чашку и сложила руки на столе. На её лице играла лёгкая улыбка — та самая, которую Марина научилась ненавидеть за три года совместной жизни.
— А что тут непонятного, дорогая? Квартира продана. Деньги переведены на счёт Андрюши. Теперь у вас есть средства на расширение его бизнеса.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она опустилась на стул, всё ещё сжимая в руках проклятые бумаги.
— Но… как? Я не подписывала никаких документов! Я даже не знала о продаже!
— Ну, милая, — Галина Михайловна покачала головой, — ты же дала Андрюше генеральную доверенность. Помнишь, когда он просил помочь с оформлением документов для фирмы?
Воспоминание ударило как молния. Да, полгода назад Андрей попросил её подписать какие-то бумаги. Говорил, что это формальность для налоговой, что нужна её подпись как совладельца. Она доверяла мужу и подписала не глядя.
— Это была доверенность на распоряжение имуществом? — голос Марины дрогнул.
— Среди прочего, — кивнула Галина Михайловна. — Очень удобный документ. Позволяет решать вопросы быстро, без лишней волокиты.
— Андрей… — Марина схватилась за телефон. — Он знал? Он участвовал в этом?
Свекровь снисходительно улыбнулась:
— Маринка, не глупи. Конечно, Андрюша в курсе. Это же для вашего общего блага! Его транспортная компания сейчас на подъёме, нужны инвестиции. А та квартира всё равно пустовала.
— Пустовала? — Марина вскочила так резко, что чуть не опрокинула стул. — Я собиралась открыть там свою дизайн-студию! Я вам говорила об этом сто раз!
— Ой, эти твои фантазии, — Галина Михайловна махнула рукой. — Какая студия? У тебя и клиентов-то нормальных нет. Всё подружки да знакомые за копейки. А Андрюша реальное дело делает!
Марина набрала номер мужа. Гудок, второй, третий… Наконец знакомый голос:
— Алло, Марин, я на совещании. Что случилось? — Андрей, твоя мать продала мою квартиру!
Пауза. Долгая, тягучая пауза, которая сказала больше любых слов.
— Марин, давай вечером поговорим, ладно? Сейчас неудобно.
— Неудобно? — Марина почувствовала, как гнев поднимается откуда-то из глубины души. — Тебе неудобно говорить о том, что вы с матерью украли моё наследство?
— Никто ничего не крал, — голос Андрея стал жёстче. — Мы приняли рациональное решение. Квартира приносила одни расходы, а деньги нужны сейчас.
— Рациональное решение? Без моего ведома?
— Ты же дала доверенность.
— Я думала, это для налоговой!
— Марин, я правда не могу сейчас. Вечером всё обсудим.
Он отключился. Марина медленно опустила телефон, чувствуя, как по щекам текут горячие слёзы. Галина Михайловна встала и подошла к ней, протягивая бумажную салфетку.
— Ну что ты, милая? Не плачь. Всё к лучшему, вот увидишь. Андрюша умный мальчик, он знает, что делает.
— Вы… — Марина отшатнулась от свекрови. — Вы специально это подстроили! Вы знали, что я хочу открыть студию, знали, как важна для меня эта квартира!
— Важна? — Галина Михайловна вздохнула. — Деточка, ты живёшь в иллюзиях. Какая может быть студия без стартового капитала, без связей, без опыта ведения бизнеса? А Андрюша уже три года развивает компанию. У него есть заказы, клиенты, перспективы.
— Это моя квартира была! Моя! Бабушка мне её оставила, а не вашему сыну!
— Ах, опять это «моё-твоё», — свекровь поморщилась. — В семье не должно быть такого разделения. Всё общее.
— Общее? — Марина горько рассмеялась. — А почему тогда фирма Андрея не на нас двоих записана? Почему его машина только его? Почему счета раздельные?
— Мужчина — добытчик, глава семьи. Ему нужны инструменты для работы.
— А мне не нужны? — Марина сжала кулаки. — Я тоже работаю! Я тоже зарабатываю!
— Подработки, — фыркнула Галина Михайловна. — Ты же сама говорила, что в прошлом месяце едва тридцать тысяч получила.
— Потому что я только начинаю! Потому что работаю из дома, принимаю клиентов на съёмных площадках! А в той квартире я могла бы оборудовать полноценную студию!
Свекровь покачала головой:
— Мечты, мечты… Знаешь, сколько денег нужно на ремонт? На оборудование? На рекламу? Откуда бы ты их взяла?
— Я копила! У меня есть накопления!
— Которых хватит разве что на косметический ремонт. А потом что? Будешь сидеть в пустой квартире и ждать клиентов?
Марина вытерла слёзы, стараясь взять себя в руки. Нужно было думать, что делать дальше. Может, ещё не всё потеряно? Может, можно отменить сделку?
— Когда была продажа? — спросила она.
— Вчера оформили, — спокойно ответила Галина Михайловна. — Очень удачно получилось. Покупатель сразу всю сумму перевёл.
— Вчера… А сегодня вы мне об этом сообщаете?
— А что тянуть? Андрюша сказал, лучше сразу, как пластырь — раз и готово.
Марина достала телефон и начала искать номер юриста — подруга давала контакт хорошего специалиста. Галина Михайловна наблюдала за ней с лёгкой усмешкой.
— И что ты собираешься делать? Судиться с собственным мужем?
— Если придётся — да.
— Глупая девочка. Ты же понимаешь, что это конец вашего брака?
Марина подняла глаза на свекровь:
— Конец наступил в тот момент, когда мой муж решил распоряжаться моим имуществом за моей спиной.
— Не драматизируй. Андрюша просто хотел как лучше. Он же не себе деньги забрал — в бизнес вложил. Для вашего будущего.
— Для нашего будущего? Или для его?
— Нет, Галина Михайловна. Это разные вещи. И то, что вы этого не понимаете, многое объясняет.
Входная дверь хлопнула. Марина вздрогнула — неужели Андрей вернулся? Но в кухню вошёл не муж, а его младшая сестра Катя — живая, энергичная девушка двадцати пяти лет.
— Мам, я за докумен… — она осеклась, увидев заплаканное лицо Марины. — Что случилось?
— Ничего особенного, — Галина Михайловна пожала плечами. — Марина расстраивается из-за квартиры.
— Какой квартиры? — Катя нахмурилась.
— Твоя мать и брат продали мою квартиру без моего ведома, — глухо сказала Марина.
Катя застыла с открытым ртом:
— Что? Как это — продали? Ту, что от бабушки?
— Мам! — Катя повернулась к матери. — Это правда?
— Катерина, не лезь не в своё дело, — отрезала Галина Михайловна. — Это касается только Андрея и Марины.
— Да ну? А то, что вы вечно лезете в их жизнь, вас не касается?
— Катя! — прикрикнула мать.
Но Катя уже завелась:
