Тамара смотрела на свою двадцатипятилетнюю дочь Милану и понимала, что теряет ту безвозвратно.
.В ее голове не укладывалось все это. Где она упустила свою кровинку и как теперь жить дальше ей самой, немощной и одинокой.
А надо просто констатировать тот факт, что ее безжалостно предали, выкинули на обочину и теперь надо самой заботится о себе.
Тамара вышла замуж очень рано. Николая она не особо -то и любила. Нравился — был высоким и образованным.
Но дома, с матерью и младшей сестрой Ленкой, жить было еще хуже, хотелось побыстрее уйти из дома. Но куда?
Зарабатывала она совсем мало, чтобы снять хотя бы комнату в коммуналке. Выход был один— скорое замужество. А Коля давно посматривал в ее сторону, делал намеки.
Недолго думая, Тамара согласилась на его предложение. Свадьбы как таковой не было. Для кого эта показуха? Лучше вдвоем слетать на море или съездить на Байкал.
Мать с сестрой не скрывали своей радости. С Тамарой у них были непростые отношения. И вот, наконец, осводится еще одна комната и дышать станет легче без нудной Томки.
Старшая дочь раздражала мать, с младшей дочерью Ленкой, они были на одной волне.
— Николай хороший парень, крепко стоит на ногах и образование высшее получил. Нормально заживете, только помощи от меня никакой не жди, мне еще Ленку поднимать,— говорила она Тамаре.
— Я и не жду. Хочу профессию поменять. В садике совсем платят мало, а у нас никакого жилья нет, супруг один вряд ли ипотеку потянет.
С ребенком затягивать молодые не стали. И вскоре появилась на свет долгожданная дочка Милана. Такое имя дал ей отец. Тамара хотела назвать Натальей, в честь покойной бабушки, которая ее очень любила. Но спорить с супругом не стала, пусть будет Миланой.
Вскоре женщина стала замечать, что ее муженек открыто, не стесняясь, пялится на других особ и даже дает оценку их неординарной внешности.
Гуляют,они к примеру с детской коляской в парке и идет им навстречу одинокая девица примечательной наружности.
Николай обязательно оглянется, причмокнет и скажет: «Вот это ноги, от ушей прям растут! »
— А мои разонравились уже? Ты можешь не пялится на других баб? Меня это раздражает.
— Ревнуешь, значит любишь! Я ж молодой, ненасытный. Думаешь, я один такой? Зато верный, люблю только свою единственную!— приговаривл он, прижимаю Тамару к себе.
