Последней каплей стала бабушка Павла. Старушка жила в пригороде, в собственном доме, который завещала внуку. Марина знала об этом завещании — это был их шанс на свободу. Дом можно было продать и купить небольшую квартиру в городе.
Когда бабушка умерла, Марина, как ни стыдно было признаться, почувствовала облегчение. Наконец-то у них будет своё жильё. Наконец-то они смогут жить нормальной семьёй.
Но на похоронах Галина Петровна взяла сына под руку и что-то долго шептала ему на ухо. Павел кивал, кивал, а потом подошёл к жене.
— Мам говорит, что бабушкин дом надо оформить на неё. Так надёжнее будет, налогов меньше платить.
— Павел, ты с ума сошёл? Это же наш шанс!
— Марин, ну что ты как маленькая? Мама же не чужая. Потом переоформим.
«Потом» не наступило. Сегодня Марина получила документы из нотариальной конторы. Дом был оформлен на Галину Петровну, а та уже успела его продать. «На лечение», как она объяснила. Хотя никакого лечения не было — Марина это точно знала.
— Вы же понимаете, милочка, что я делаю это для вашего же блага, — Галина Петровна отставила чашку и сложила руки на столе. — Молодым деньги в руки давать нельзя, растранжирите на ерунду. А так я вам буду помогать понемногу, когда будет нужно.
— Это были наши деньги! Павла деньги! Бабушка оставила дом ему, не вам!
— Не повышайте на меня голос в моём доме, — холодно отрезала свекровь. — И вообще, Павлик мой сын, что его — то и моё. Я его родила, растила, всю жизнь ему посвятила. А вы кто? Пришли на всё готовое.
Марина почувствовала, как внутри неё что-то оборвалось. Три года унижений, три года молчания, три года надежд, что всё наладится. И вот итог — украденное наследство и торжествующая улыбка свекрови.
— Где Павел? — спросила она, удивляясь, насколько спокойным вышел её голос.
— На работе, где же ещё. Сын у меня трудяга, не то что некоторые.
Марина кивнула. Достала телефон и набрала номер мужа.
— Павел, приезжай домой. Срочно.
— Марин, я на совещании… — Павел. Приезжай. Немедленно.
Она отключилась, не дожидаясь ответа. Галина Петровна насторожилась.
Марина не ответила. Она прошла в их комнату и начала собирать вещи. Свои вещи. Складывала в чемодан методично, спокойно, не обращая внимания на свекровь, которая стояла в дверях.
— Вы что, уходить собрались? Да кому вы нужны? Тридцать лет, детей нет, ничего своего нет. Будете по съёмным углам скитаться?
Марина молчала. Она собрала одежду, документы, ноутбук. Всё, что было её. Немного, если подумать. За три года она почти ничего не купила для себя — все деньги уходили в бездонную яму «семейного бюджета».
Хлопнула входная дверь. Павел влетел в квартиру запыхавшийся.
— Марина, что случилось? Мам, ты в порядке?
— Павлик, твоя жена с ума сошла! Вещи собирает, уходить грозится!
Павел растерянно посмотрел на жену, на чемодан, на мать.
— Марин, ты чего? Поссорились? Ну мам, ну что ты опять?
— Я? — возмутилась Галина Петровна. — Да я ей как родной матери! А она неблагодарная! Из-за дома всё! Думает, я деньги присвоила!
— Так вы их и присвоили, — спокойно сказала Марина, застёгивая чемодан. — Павел, твоя мать продала дом твоей бабушки. Тот дом, который был нашим шансом на нормальную жизнь.
— Мам? — Павел повернулся к матери.
— Я же объяснила — на лечение нужны были деньги!
— Какое лечение? — Марина рассмеялась. — Павел, твоя мать здорова как бык. Она просто украла у тебя наследство. У нас обоих. У наших будущих детей.
— Как ты смеешь! — взвизгнула Галина Петровна. — Павлик, ты позволишь ей так со мной разговаривать?
