Первое время он писал подробные письма, описывал всю свою учебную жизнь, чужую и непонятную Клаве. Но со временем писем стало меньше, а приезжать он стал все реже – видно правы были соседки. Горько Клаве от этого было, но вида она не показывала. Все же сын выучился, человеком стал.
Ниночка вышла замуж в соседнюю деревню. Зять не особо нравился Клаве – был он каким-то мечтателем, постоянно придумывал новый способ обогатиться и всегда прогорал. Сейчас вот выдумал пекарню открыть, хорошо, что ему кредит не дали.
Семен жил с Клавой и жениться пока не спешил, хотя невест подходящих было предостаточно.
— Эх, мать, мне бы еще погулять немного! Я вот машину надумал купить. Только не драндулет какой, а иномарку. Представляешь меня на иномарке, ма?
Клава в ответ вздыхала:
— Ну какая машина, Семен? Ты прямо как затек наш, Арсений. Нечего мечтать, работать надо…
Это она, однако, так, для острастки – Семен пошел в отца, дом так отделал что как на картинке, работал трактористом, и работал хорошо – часто халтуры разные находил. Клава не жаловалась, хороший у нее был сын.
А вот второй… Где он, что он – Клава не знала. Год уже от него весточки не было, последнее, что он писал, это то, что поехал на заработки, а куда – кто его знает.
Когда у дома остановилась новенькая блестящая машина, Клава подумала, что это кто-то заблудился, дорогу хочет спросить. Но так громко и нагло она просигналила, что в материнское сердце сразу закралась надежда. Она отворила калитку, вышла к дороге.
У машины стоял Павел. Она сразу его узнала, хотя в последний раз видела два года назад. Больше всех он походил на ее покойного Васеньку – высок, плечист, с золотистыми вихрами. Красивый какой! И все соседки тоже высыпали из домов или в окошко поглядывают – пусть видят, что Павел не забыл мать, приехал навестить.
Клава бросилась к сыну, прижала его к сердцу. Вот он, родная кровиночка, не зря все было, не зря.
Семен встретил брата хмуро.
— Машина у тебя неплохая, — с завистью отметил он.
— А это не моя машина, — весело ответил Павел.
— А чья же? – чуть успокоился Семен.
— Твоя, — Павел протянул брату ключи. – Бери-бери, я уже и дарственную подготовил, к нотариусу потом заедем.
Семен растерянно оглянулся на мать. Та улыбалась.
— Ну спасибо, брат, — смущенно сказал Семен. – Но она же такая дорогая!
