— Бабушка, а девочка та так и стала ведьмой?
— Ведьмой, это слишком, но людей лечила, ты спи, поздно уже.
Она погладила внучку по голове и та заснула до утра. Через год девочке в школу, а здоровье слабое, вот и привезли её родители в деревню к прабабке. Та хоть и старая, а в живом уме и по дому сама управляется.
— Не слушают, кто же в такие дни этим занимается, вот и дети слабые выходят, не так уж и много их в году, запретных дней, неужели трудно потерпеть? – шептала и вздыхала старуха, — ничего, подниму, только бы не увезли раньше времени.
Дочка её сбежала в город учиться на рабфаке, да там и осталась, приезжала иногда, а внуки и вовсе редко бывали. А вот правнучку привезли на свежий воздух, парное молочко и здоровую деревенскую пищу. Ещё до рассвета старуха поднялась, надо было травки собрать для правнучки, самое время по росе. Ходила она далеко, подальше от деревни и дорог, где природа сохранила ещё девственную чистоту, может потому и прожила столько лет. По пути зашла в заветное место, открыла заслонку на печи, о чём-то поговорила, а потом чисто выбелила печку, как к празднику, да он и скоро, Купала-то, вот к празднику и будет чистая печь. Время её не брало, даже заслонка не ржавела, только обугленные остатки сруба напоминали о былом доме. Брёвна сначала таскали на дрова, да только одни беды от этого выходили, потому нижние венцы так и стоят на месте, обозначая территорию, за которую простым смертным лучше не заходить. Травки и воздух деревенский делали своё дело, и жизнь буквально вливалась в девочку, розовели щёчки и глаза наливались здоровым блеском. Нравилось ей гулять по деревне, бегать с соседскими ребятишками и ходить со старухой доить корову. А потом всё это и случилось.
— Кузьминична, Выручай! – запыхавшаяся Авдотья, жена председателя с порога бухнулась в ноги старухе.
— Чего разлеглась, вставай, да толком говори, — старуха не любила это коленопреклонённое попрошайничество, — что у тебя приключилось?
— Дочка никак не разродится, раньше срока началось, вон и «скорая» из района приехала, да говорят, не довезут они её.
— Кто же грешить заставлял? Ну ладно, везите сюда, до меня недалеко вроде.
Председателева жена убежала, а старуха задумалась, ребёнка надо бы куда-то пристроить на время действа.
