— Нина, дорогая, подпиши вот здесь, — свекровь протянула мне документы с такой милой улыбкой, словно предлагала чашку чая, а не юридическую бумагу на трёх листах мелким шрифтом.
Мы сидели за большим дубовым столом в гостиной их загородного дома. Точнее, теперь уже нашего дома — мы с Андреем переехали сюда три месяца назад по настоянию Людмилы Павловны. Она долго уговаривала, рассказывая, как ей тяжело одной в таком большом доме после того, как свёкор уехал в длительную командировку за границу.
Я взяла документы и начала читать. Первые строчки заставили меня нахмуриться. Это была доверенность. Генеральная доверенность на управление всеми моими финансовыми активами.
— Что это? — я подняла глаза на свекровь.
Людмила Павловна сидела напротив, сложив руки на столе. На её лице играла всё та же приторная улыбка, но глаза оставались холодными и внимательными. Андрей стоял у окна, разглядывая что-то в своём телефоне. Он даже не повернулся на мой вопрос.
— Это для удобства, милая. Видишь ли, у нас в семье принято, чтобы финансовыми вопросами занимались старшие. Так проще и правильнее. Ты же молодая, неопытная. Можешь наделать ошибок.
Я перелистнула страницу. Дальше шло подробное описание полномочий, которые я должна была передать. Право распоряжаться счетами, продавать и покупать недвижимость от моего имени, брать кредиты… Это был не просто контроль — это было полное финансовое порабощение.
— Я не буду это подписывать.
Тишина, которая повисла после моих слов, была такой плотной, что, казалось, её можно было резать ножом. Андрей наконец оторвался от телефона и посмотрел на меня с недоумением, словно я сказала что-то на незнакомом языке.
— Нина, не глупи, — его голос звучал устало и раздражённо. — Мама плохого не посоветует. Она в финансах разбирается лучше нас обоих. К тому же, это временно, пока ты не научишься.
— Научусь чему? Распоряжаться своими деньгами? Я прекрасно умею это делать.
Людмила Павловна вздохнула, изображая огорчение.
— Андрюша, поговори со своей женой. Объясни ей, как в приличных семьях принято. А я пока чаю заварю.
Она встала и величественно удалилась на кухню, оставив нас наедине. Андрей подошёл ко мне, сел рядом и попытался взять за руку. Я отдёрнула ладонь.
— Нина, ну что ты как маленькая? Мама хочет как лучше. Она же помогала отцу вести бизнес, у неё огромный опыт. А у тебя есть деньги от продажи квартиры твоей бабушки. Большие деньги. Их нужно правильно вложить.
— Если она такой прекрасный финансист, пусть даст мне консультацию. Я выслушаю и приму решение сама.
— Ты не понимаешь! — Андрей вскочил и заходил по комнате. — Мама обидится! Она и так много для нас делает. Разрешила жить в своём доме, кормит нас, создаёт уют. А ты не можешь пойти на такую мелочь!
Мелочь. Он назвал передачу контроля над всеми моими финансами мелочью. Я посмотрела на человека, за которого вышла замуж год назад, и впервые увидела его настоящего. Слабого, зависимого от матери мужчину, который готов был продать интересы жены ради материнского одобрения.
— Андрей, это не мелочь. Это моё наследство, моя финансовая независимость. Я не отдам её никому. Даже твоей матери.
В этот момент в комнату вернулась Людмила Павловна с подносом. На нём стояли три чашки с чаем и тарелка с печеньем. Она поставила поднос на стол с таким видом, будто ничего не произошло.
— Ну что, договорились? — она снова села напротив меня.
