-Девочка моя,— качает как маленькую Настю мама, — моя девочка, ну что ты, что ты.
-Мама, она не придёт больше, не плати ей, мама…я вспомнила…Не давай её деньги…
Они ходили по улицам, Таня старшая. Она просила покушать себе и маленькой сестричке Олечке, потом девочек забрали в детский дом.
Они всегда были вместе. Таня с боем кидалась на старших пацанов и девчонок, если они пытались обидеть сестёр и всегда защищала младшую Олечку.
Когда пришли удочерять Ольгу, та кричала вцепившись в Таню.
Воспитатели развели руками, или двоих или никак. Родители взяли обеих.
Сначала девчонки дичились, а потом оттаяли родители не могли нахвалиться своими девочками.
Татьяна была первой маминой помощницей.
В пятнадцать лет, в неё будто кто-то вселился, начала курить приходила домой ночью, часто с запахом алкоголя.
Мама плакала, проводила с ней беседы, папа хватался то за сердце, то за ремень, всё было тщетно. В семнадцать она ушла из дома прихватив часть сбережений.
Родители со страхом ждали Ольгиного подросткового возраста, но та была прямой противоположностью старшей сестре.
Татьяна появилась глубоко беременная, плакала, божилась что всё поняла. Родители простили, Ольга тогда училась в институте и встречалась с Павлом, хорошим, степенным парнем.
Ребята собирались жениться, Татьяна опять пропала. Напомнила о себе, когда Ольга в очередной третий раз потеряла ребёнка, не могла выносить.
Она пришла к сестре, просить денег на ребёнка. Ольга проплакала тогда всю ночь а на второй день пошла к сестре…
Она с лёгкостью отказалась от ребёнка, от своей маленькой Таси.
Павел сразу влюбился в этого ангелочка, правда грязного и дикого.
Татьяну лишили родительских прав, правда та потребовала денег за эту «услугу».
Через полгода Настенька уже забыла всё плохое, что было в её маленькой жизни и наслаждалась жизнью со своими мамой и папой.
Вот что рассказала мама Настеньке.
Папа застал их сидящих в обнимку.
Он понял что Настя всё знает, молча присел к ней на кровать и так же молча обнял.
-Я так вас с мамой люблю
-И мы тебя девочка, и мы тебя.
Она приходила ещё, Татьяна. Сидела на кухне, плакала, просила прощения, всякий раз божилась что завяжет, возьмётся за ум.
-Тася, доченька, — говорила она.
-Меня зовут Настя, — сказала ей девушка, — простите тёть Таня, я Настя, а не Тася.
-В мамку нашу Оль, та ведь тоже строгая такая была, ты не помнишь, мамку -то, махонькая была, когда её не стало. А батя…батя пил…Я тебя маленькую брала и мы шли с тобой, помнишь Олька…А в детском доме помнишь, Олька…
Конечно мама всё помнила, она просила сестру взяться за ум, та обещала и получив денег по — новой пропадала.
