— Нет? А что ты делал сегодня у нотариуса? А что делал сейчас на кухне? Сидел и молчал, пока твоя мама делила МОЁ наследство!
Из кухни донёсся голос Галины Петровны:
— Игорь! Иди сюда немедленно!
Он дёрнулся, как от удара током, и Татьяна грустно усмехнулась.
— Вот видишь? Она позвала, и ты уже готов бежать. Иди. Мама ждёт.
— Я вернусь, — пробормотал он и вышел.
Татьяна продолжила собираться. Она слышала, как на кухне Галина Петровна отчитывает сына. Как Алёна что-то канючит про упущенную выгоду. Как Игорь пытается что-то объяснить, но его никто не слушает.
Через полчаса она вышла из спальни с сумкой. Вся троица высыпала в коридор.
— Танечка, — Галина Петровна сменила тактику, её голос стал слащавым, — ну что ты, милая, обиделась? Мы же семья! Давай сядем, спокойно всё обсудим.
— Обсуждать нечего. Я еду в свою квартиру.
— Но ты же не будешь жить одна! Что люди скажут!
Татьяна надела куртку.
— Люди? Какие люди, Галина Петровна? Ваши подружки? Пусть говорят что хотят. Меня это не волнует.
Она открыла дверь. Игорь сделал шаг к ней.
— Я не ухожу навсегда, Игорь. Моя бабушкина квартира в пятнадцати минутах отсюда. Когда разберёшься со своими приоритетами, приходи. Но один. И только если действительно готов быть мужем, а не маминым сыном.
Она вышла. Галина Петровна бросилась к сыну.
— Не смей идти за ней! Пусть одумается! Прибежит сама через пару дней!
Но Игорь стоял и смотрел в закрытую дверь. В его голове что-то медленно, но необратимо менялось.
Прошла неделя. Татьяна обустроилась в бабушкиной квартире. Она была небольшая, но уютная. Две комнаты, просторная кухня, балкон с видом на парк. Бабушкины вещи она бережно упаковала, оставив только то, что напоминало о ней — фотографии, любимую вазу, плед, который бабушка связала своими руками.
Первые дни Игорь названивал постоянно. Умолял вернуться, обещал, что всё изменится. Татьяна отвечала одно и то же: сначала измени, потом зови. Галина Петровна тоже звонила, но её Татьяна просто не брала трубку.
На восьмой день раздался звонок в дверь. Татьяна посмотрела в глазок. За дверью стоял Игорь. Один.
— Привет, — сказал он. Выглядел он неважно — осунувшийся, с кругами под глазами.
Они сели на кухне. Татьяна заварила чай — бабушкин, с чабрецом и мятой.
— Красиво у тебя тут, — сказал Игорь, оглядываясь.
— Спасибо. Бабушка всегда умела создавать уют.
Они помолчали. Потом Игорь достал из кармана связку ключей и положил на стол.
— Это ключи мамы от нашей квартиры. Я забрал.
Татьяна подняла брови.
— Правда? И как она отреагировала?
— Устроила скандал. Сказала, что я предатель. Что променял родную мать на чужую женщину.
— И я сказал ей, что ты не чужая. Ты моя жена. И если она не может это принять, то это её проблема.
Татьяна внимательно посмотрела на него.
— Игорь, ты это серьёзно?
— Знаешь, Тань, эта неделя… Я много думал. Мама всегда решала за меня. Где учиться, где работать, на ком жениться…
— Погоди, что значит на ком жениться?
— Она тебя выбрала. Сказала, что ты тихая, послушная, из хорошей семьи. Что будешь удобной невесткой.
Татьяна рассмеялась. Горько, но с какой-то иронией.
— Удобной невесткой! Ну что ж, не угадала Галина Петровна.
— Тань, я люблю тебя. По-настоящему. Не потому что мама сказала, а потому что ты… ты настоящая. Ты не прогибаешься, не притворяешься. Ты защищаешь то, что тебе дорого.
— А ты? Готов защищать?
— Учусь. Тань, прости меня. За эти три года. За то, что позволял маме унижать тебя. За то, что молчал. Я был трусом.
Татьяна молчала, грея руки о чашку с чаем.
— Знаешь, — продолжил Игорь, — мама теперь Алёнку на меня натравливает. Говорит, что раз жена бросила, должен сестре помогать. А я спросил Алёнку, когда она в последний раз работала. Она обиделась. Сказала, что ищет себя. Пять лет ищет, а я тут за две минуты нашёл — инфантильная эгоистка.
— Ого, — Татьяна не скрывала удивления. — Ты это Алёне сказал?
— Сказал. И маме сказал, что больше не буду спонсировать их капризы. Что у меня есть жена, и я хочу строить семью с ней, а не обслуживать мамины амбиции.
— Пригрозила, что лишит наследства. Я сказал — пожалуйста. У неё кроме дачи в разрухе ничего нет. А мне не нужна её дача. Мне нужна моя жена.
Татьяна почувствовала, как в груди теплеет. Она видела, что Игорь говорит искренне. Что эта неделя действительно что-то в нём изменила.
— Игорь, я рада, что ты это понял. Но я не готова сразу вернуться. Мне нужно время.
— Я понимаю. Тань, а можно я буду приходить? Просто… встречаться? Как будто заново?
— Как будто ухаживать?
— Да. Только теперь без мамы на заднем плане.
