— Знаю. Но я хочу, чтобы ты знала — я серьёзно. Я готов начать сначала. Без мамы, без её вмешательства. Только ты и я. Если ты согласна, конечно.
Нина взяла конверт, но не стала открывать.
— А как же твоя мать? Она же не оставит нас в покое.
— Оставит. Потому что я поставил условие — либо она принимает тебя и уважает наш выбор, либо мы прекращаем общение. Полностью. Я не позволю ей больше унижать тебя.
— Ты уверен, что сможешь? Это же твоя мать, Антон. Единственный родной человек.
— Ты мой родной человек, Нин. Самый родной. И если мне придётся выбирать, я выбираю тебя. Всегда буду выбирать тебя.
Она смотрела на него, и в её сердце боролись два чувства — недоверие и надежда. Пять лет совместной жизни против одного предательства. Любовь против обиды.
— Давай попробуем, — наконец сказала она. — Но если ты хоть раз, слышишь, хоть один раз позволишь своей матери или кому-либо ещё унизить меня, я уйду. Навсегда.
— Не позволю. Клянусь.
Он обнял её, и она позволила себе на мгновение расслабиться в его объятиях. Может быть, у них ещё есть шанс. Может быть, этот кризис сделает их сильнее.
Прошло полгода. Нина и Антон жили в своей квартире, налаживали отношения, учились доверять друг другу заново. Валентина Петровна сдержала обещание сына — она не вмешивалась. Первое время она вообще не общалась с ними, потом начала осторожно звонить Антону, справляться о делах. О невестке не спрашивала.
А потом случилось неожиданное. Валентина Петровна попала в больницу. Сердечный приступ, не слишком серьёзный, но достаточный, чтобы напугать. Антон, конечно, поехал к ней. Нина не стала его удерживать — что бы ни было между ними, это его мать.
Он вернулся поздно вечером, усталый и задумчивый.
— Как она? — спросила Нина.
— Нормально. Врачи говорят, поправится. Но… она просила передать тебе кое-что.
Антон достал из кармана сложенный листок бумаги.
— Она сказала, что написала это для тебя. Попросила прочитать.
Нина развернула письмо. Почерк свекрови был неровным, видно было, что писала в больнице.
«Нина, я никогда не умела просить прощения. Гордость не позволяла. Но лёжа здесь, на больничной койке, я многое поняла. Я боялась потерять сына. Боялась остаться одна. И в этом страхе я чуть не разрушила его счастье. И своё тоже. Я не прошу, чтобы ты меня простила. Я прошу, чтобы ты дала мне шанс. Шанс узнать тебя заново. Шанс стать… если не любящей свекровью, то хотя бы не врагом. Я была неправа. Во всём. Валентина Петровна.»
Нина перечитала письмо дважды. Потом посмотрела на мужа.
— Поедем к ней завтра? — спросила она.
Антон удивлённо поднял брови.
— Ты хочешь её навестить?
— Да. Все заслуживают второй шанс. Даже упрямые свекрови.
На следующий день они приехали в больницу вместе. Валентина Петровна лежала в палате, бледная, без своей обычной величественности. Увидев невестку, она напряглась.
— Здравствуйте, Валентина Петровна, — спокойно сказала Нина. — Как вы себя чувствуете?
— Лучше. Спасибо, что пришли.
— Я принесла вам бульон. Домашний. Антон сказал, вы любите куриный с лапшой.
Свекровь удивлённо посмотрела на термос в руках невестки.
— Вы… готовили для меня?
— Больничная еда невкусная. А вам нужны силы.
В глазах Валентины Петровны что-то дрогнуло. Она отвернулась к окну, но Нина заметила, как она смахнула слезу.
— Спасибо, — тихо сказала свекровь. — За всё. За то, что дали Антону стать мужчиной. За то, что не отвернулись от меня, хотя я этого заслуживала.
— Мы семья, — просто ответила Нина. — А семья не бросает своих. Даже когда они ошибаются.
Валентина Петровна повернулась к ней и впервые за все годы знакомства улыбнулась искренне, без надменности и превосходства.
— У меня хорошая невестка, — сказала она. — Я просто слишком долго этого не понимала.
Путь к примирению был долгим. Были срывы, были моменты напряжения. Но постепенно, шаг за шагом, они учились быть семьёй. Настоящей семьёй, где есть место уважению, пониманию и любви.
А через год, когда Нина сообщила, что беременна, Валентина Петровна плакала от счастья. И это были искренние слёзы радости за сына и невестку, которую она наконец научилась ценить.
Планшет, с которого всё началось, до сих пор хранится у них дома. Антон как-то предложил его выбросить, но Нина покачала головой. Пусть остаётся. Как напоминание о том, что правда всегда выходит наружу. И о том, что даже самые сложные отношения можно исправить, если есть желание и мужество признать свои ошибки.
История их семьи стала уроком для всех троих. Валентина Петровна научилась отпускать и доверять. Антон научился быть самостоятельным и защищать свою семью. А Нина научилась прощать и давать второй шанс. И это, наверное, самое важное в семейной жизни — умение меняться, расти и становиться лучше друг для друга.
