Ирина проснулась раньше будильника. Она не услышала привычного Михаилова храпа рядом — сначала это показалось ей неправильным, даже тревожным, но потом она вспомнила: сегодня первый день их «эксперимента». Вчера они договорились разъехаться на месяц. Не развод — просто попытка понять, каково это: жить отдельно после двадцати лет брака.
В квартире было слишком тихо. Ирина встала, прошла босиком по холодному полу на кухню. На столе стояла её любимая чашка — белая, с серебряным ободком, внутри едва заметная трещина, склеенная прозрачным клеем ещё прошлой весной, когда чашка выпала у неё из рук во время ссоры с Михаилом. Тогда она упрямо решила не выбрасывать её: «Всё можно починить», — сказала она Михаилу, вытирая слёзы и клей с пальцев.
Она налила себе кофе и присела за стол, глядя в окно. Соседский пёс лениво копался в снегу; кто-то спешил на работу. У Ирины была гибкая занятость: бухгалтерия на аутсорсе для небольшой строительной фирмы. Заказчики платили немного, но регулярно; хватало на коммунальные услуги, продукты и небольшие радости — вроде хорошего кофе или новой книги.
Михаил снял комнату у старого друга в соседнем районе. Он преподавал литературу в колледже — зарплата скромная, зато стабильная. Их дочь Аня уже год как жила отдельно: вышла замуж и перебралась в другой город. Для Ирины и Михаила наступила странная пора: вместе они были привычкой друг для друга, но стали раздражать любой мелочью — ложкой, брошенной в раковину; слишком громким телевизором; бесконечными разговорами о ценах и здоровье.
Решение разъехаться казалось отчаянным жестом — но оба понимали: если ничего не изменить сейчас, потом может быть поздно.
В первые дни Ирина ловила себя на том, что разговаривает сама с собой. Вечерами она включала музыку тише обычного и читала под абажуром. Никто не ждал ужин вовремя; никто не жаловался на шум посуды или смешно сложенные полотенца. Она вдруг поняла: дом стал просто пространством без чужих привычек.
Михаил поначалу чувствовал себя потерянным. В комнате друга стоял скрипучий диван, шкаф пах старыми книгами и табаком. По вечерам он долго гулял по району — слушал аудиокниги или просто смотрел на окна чужих квартир. В кафе за углом он однажды заказал себе пирожное — позволил себе десерт просто так, без повода и чьих-либо упрёков.
Через неделю Ирина заметила, что стала внимательнее относиться к себе: купила новый шампунь вместо привычного дешёвого, выбрала для себя яркий шарф, записалась на скандинавскую ходьбу с соседкой Наташей. Дома она сняла старые шторы, вытряхнула все коврики и наконец разобрала ящик с квитанциями.
Однажды вечером Михаил позвонил ей:
— Нормально, — ответила Ирина сухо. — Ты?
— Привыкаю… Тут странно без тебя.
