Олег перед выходом посмотрел на себя в зеркале лифта — непривычно мятая рубашка выбивалась из-под свитера, а волосы топорщились после шапки. Под ногами в подъезде была грязная вода от недавнего дождя; рядом стоял велосипед чьего-то ребёнка.
В кафе запах кофе смешивался с влажностью у входа; у двери кто-то оставил мокрый зонт. Кассирша оглядела их обоих, словно давно знакомых — Веру она действительно видела тут пару раз по утрам.
В первые минуты встречи оба чувствовали себя неловко: рукопожатие получилось неуклюжим, а стул под Верой шумно качнулся. Олег попытался пошутить про местные конфеты в вазочке: «Смотрите, они тут ещё живы!», — но вышло будто бы слишком громко.
Разговор сразу зашёл о доме: кто когда впервые увидел объявление про ремонт крыши («У нас же третий месяц течёт?»), какая очередь в магазин по пятницам («Я-то всегда думал — это пенсионеры заняли всё!»). В какой-то момент оба замолчали чуть дольше обычного — узнали друг друга.
— Подождите… вы ведь живёте на восьмом? — нерешительно спросил Олег.
Они расхохотались не столько от радости узнавания, сколько от абсурдности ситуации: столько раз встречались у входа или в лифте и теперь сидят напротив за чашками дешёвого чая.
В этот момент официант пролил чай на край стола; капли стекли вниз на сумку Веры. Та поспешно подняла её, пытаясь скрыть досаду улыбкой:
Олег начал извиняться так бурно, будто сам устроил аварию:
— Я мог бы вас предупредить про их «ловких» официантов! Моя коллега однажды тут даже бутерброд ловила…
Смех получился нервным; за окном дождь усиливался, а внутри становилось душнее от промокших курток других посетителей.
В разговор вклинились неловкие паузы:
— А вы всегда по вечерам гуляете? — спросила Вера.
— Иногда… Когда погода позволяет.
Они оба попытались перевести тему на кино или книги; несколько раз перебивали друг друга или говорили синхронно одно и то же («Я люблю Чехова…», «И я!»). Всё это выглядело будто заранее написанный сценарий неловких свиданий.
В какой-то момент за столиком стало особенно тесно эмоционально: обсуждение соседских сплетен незаметно перетекло к жалобам на одиночество (оба тут же отшутились обратно). Чашки опустели слишком быстро; окна резко потемнели из-за ливня.
Когда официант повторно подал счёт (по ошибке выставив две порции пирожных вместо одной), Вера засмущалась:
— Я вообще-то сладкое вечером не ем…
Олег попытался пошутить про диету после праздников — но запнулся на середине фразы и чуть покраснел.
Какая-то часть внутри обоих хотела просто уйти домой под этим дождём; какая-то другая боялась показаться грубой или нелепой.
Наконец Вера первой сказала:
— Может быть… давайте закругляться? Сегодня какой-то сумбурный вечер…
Олег торопливо согласился:
— Да-да! Лучше как-нибудь в другой раз… Когда погода получше будет!
Они обменялись неловкими улыбками; каждый почувствовал странное облегчение, вперемешку с досадой от несостоявшегося вечера.
