Марина встала, когда её вызвали к микрофону. Ноги дрожали, но она заставила себя говорить чётко:
— Ваша честь, подписывая документы, я не знала, что это договор дарения. Сын сказал, что это формальности для оформления каких-то бумаг.
Представитель Ивана возразил:
— Истец — дееспособное лицо, подписала договор добровольно. Никто её не принуждал.
Судья посмотрела на Ивана:
— Ответчик, объясняли ли вы матери суть подписываемого договора?
Иван встал, поправил галстук:
— Ваша честь, моя мать — взрослый человек. Зачем объяснять очевидные вещи? Документ же не на китайском языке написан.
— То есть не объясняли?
— А зачем? Она сама всё прочитать могла.
Адвокат Марины попросил слова:
— Ваша честь, хочу представить суду аудиозапись, которая была сделана во время одного из разговоров ответчика с истцом.
— Возражаю! — вскочил представитель Ивана. — Запись сделана без согласия моего подзащитного!
— Разговор происходил в квартире истца, в присутствии свидетеля, — спокойно ответил адвокат.
Судья разрешила воспроизвести запись. В зале раздался голос Ивана:
«Мам, ну что ты как маленькая… просто подпиши, не тянуть же время…»
Марина видела, как Иван побледнел. Его представитель что-то быстро записывал.
— Понятно, — судья нахмурилась. — Продолжаем…
Заседание длилось два часа. Марина рассказала всё — как доверяла сыну, как он торопил её, как обманул. Говорила тихо, но твёрдо. В какой-то момент поймала себя на мысли: я не боюсь. Впервые за долгое время — совсем не боюсь.
Решение суда пришло через неделю. «Договор дарения признать недействительным». Марина держала бумагу в руках и не верила — получилось. Действительно получилось.
Иван так и не появился на оглашение решения. Не звонил, не писал. Словно её больше не существовало.
— Больно? — спросила Татьяна Петровна, когда они сидели на кухне и пили чай.
— Да, — честно ответила Марина. — Очень. Но знаешь что странно? Я впервые за много лет чувствую себя… сильной.
— А если он ещё что-то попробует?
— Не попробует. Понял, что со мной шутки плохи.
Марина встала, подошла к окну. На улице была весна. Зелёные листочки на деревьях, молодая трава, дети играют во дворе.
— Таня, а ведь я всю жизнь боялась. Боялась мужа, боялась сына, боялась что-то решить сама. А тут вдруг поняла — можно жить по-другому.
— И как теперь жить будешь?
— Не знаю точно. Но знаю одно — за себя буду бороться. Записалась на курсы компьютерной грамотности, хочу внуков через интернет видеть. И ещё подумываю — может, в университет народный пойти? Право изучать.
— В нашем-то возрасте?
— А что, есть возрастные ограничения для знаний?
Они засмеялись. За окном солнце клонилось к закату, но Марине казалось, что день только начинается. Её новая жизнь только начинается.
— Знаешь, — сказала она, не отрываясь от окна, — я ему даже благодарна. За то, что показал мне — я могу. Могу бороться, могу побеждать. Могу быть не просто чьей-то мамой или женой. Могу быть собой.
В квартире стало тихо. Только тикали часы и где-то далеко играли дети. Марина улыбнулась и пошла заваривать свежий чай. В своей кухне, в своём доме, в своей новой жизни.
Выбор наших читателей
