— Но куда её девать? Одна же в Чусовом…
— Серёж, а почему я должна одна с мамой сидеть, а ты — нет? — Татьяна посмотрела на брата внимательно. — Давай по-честному: ты просто жену за человека не считаешь.
— А с того, что даже не подумал её спросить. Привёз маму и сказал: живи. А если бы Марина к тебе свою мать привела без спроса?
Сергей представил тёщу на их кухне и поёжился. Галина Петровна была женщиной властной, и жить с ней под одной крышей было бы сущим кошмаром.
— Понял, — вздохнул он.
— Вот и славно. Предлагаю так: мама живёт у меня два месяца, потом у тебя два месяца. По очереди. И никого не напрягаем сверх меры.
— А что ей остаётся? Выбор простой: или так, или вообще одна в Чусовом.
Когда Сергей рассказал маме о новом плане, та сначала возмутилась, потом поворчала, а потом неожиданно согласилась.
— Ладно, — сказала она. — Раз уж невестка такая неласковая… Только я думала, семья — это когда друг другу помогают.
— Мам, семья — это когда друг друга уважают, — ответил Сергей и удивился собственным словам.
Выходит, Марина была права. И он это понял только теперь, когда чуть её не потерял.
Марина сидела на кухне с чашкой чая и слушала тишину. Людмила Ивановна уехала к Татьяне три дня назад, но Марина всё ещё не могла поверить, что дом снова принадлежит ей.
Сергей вошёл на кухню, сел напротив.
— Марин, я хотел поговорить.
— Прости меня. За то, что не спросил тебя тогда. И за то, что не понимал… как тебе тяжело было.
Марина кивнула. Извинения были важны, но ещё важнее то, что он наконец это понял.
— Я думал, раз мы семья, то все обязательно должны ладить, — продолжил Сергей. — А получилось наоборот.
— Ты знаешь, — тихо сказала Марина, — я долго думала, почему мне было так плохо. Ведь Людмила Ивановна не злая. Просто… она привыкла командовать, а я — подчиняться.
— А теперь не будешь?
Марина посмотрела на мужа и улыбнулась — впервые за долгое время искренне.
— Теперь буду сначала думать о себе. Не только о себе, но и о себе тоже.
— И правильно, — сказал Сергей. — Мне стыдно, что я это понял только сейчас.
За окном шёл дождь, такой же, как тогда, в Екатеринбурге, когда Лера сказала те важные слова. Но теперь дождь казался Марине добрым — он смывал старую, покорную жизнь и обещал что-то новое.
— А если мама снова начнёт…
— Тогда мы поговорим. Спокойно, но честно. Я больше не буду молчать из вежливости.
Сергей кивнул. Ему ещё предстояло привыкнуть к новой Марине — той, что не боялась сказать правду. Но он был готов учиться.
Марина допила чай и подумала: «Я смогла». Эти два слова грели лучше любого чая. Впервые за много лет она почувствовала себя хозяйкой собственной жизни.
Откройте для себя новое
