Он молчал, но в глазах что-то менялось. Удивление? Или впервые за годы — внимание?
— Теперь я живу, — продолжила Ольга. — У меня есть работа, которая важна. Есть место, где меня ждут. Есть цель просыпаться утром.
— А ты… — она вздохнула. — Ты можешь жить как жил. Или тоже начать жить заново. Но не за мой счёт.
Виктор встал, прошёлся по комнате. Остановился у окна.
— Я не знал, — сказал он тихо. — Не понимал…
— Знал. Просто тебе было удобно не знать.
Он обернулся, посмотрел на неё — не сквозь, не мимо. На неё.
— Теперь будет по-честному. Без притворства, что у нас всё хорошо.
Виктор кивнул, неожиданно для себя самого. Молчание повисло между ними, но на этот раз — не глухое, а понимающее.
Зал городского центра культуры был полон. Ольга стояла за кулисами, держа в руках диплом «За выдающийся вклад в развитие программ защиты животных». Сердце колотилось, как в юности перед экзаменом.
— Ольга Михайловна Селезнёва, — объявил ведущий, — благодаря её инициативе и финансовой поддержке в нашем городе появился первый реабилитационный центр для животных.
Аплодисменты. Она вышла на сцену, щурясь от ярких огней. В зале — знакомые лица. Денис и другие волонтёры в первых рядах. Коллеги из ветклиники. И…
Виктор. Он сидел в третьем ряду, аккуратно одетый, с небольшим букетом астр. Не аплодировал — слушал каждое слово её короткой речи.
— Когда я начинала эту работу, — говорила Ольга в микрофон, — я думала, что спасаю их. Оказалось, они спасли меня.
После церемонии к ней подошла та самая соседка, что когда-то осуждала.
— Ольга, — она протянула сумку с кормом и старый плед. — Это для вашего приюта. Вы… — она замялась. — Вы всё правильно сделали. Я поняла это, когда прочитала в «Псковской неделе» про вас.
Статья в местной газете вышла неделю назад. «Женщина, которая не побоялась начать заново». Фотография: Ольга с овчаркой на руках, той самой, что выжила благодаря её заботе.
— Спасибо, — Ольга приняла подарки. — Но понимаете, я не геройня. Я просто перестала предавать саму себя.
Виктор подошёл последним. Протянул астры — не пышный букет, простые цветы с дачи.
— Красиво говоришь, — сказал он. — Я… я не помню, когда последний раз слышал твой голос. Настоящий.
— Он всегда был настоящим. Ты просто не слушал.
— Буду слушать, — он помолчал. — Если позволишь.
Ольга взяла цветы, вдохнула их осенний аромат.
— Увидим, — сказала она. — Увидим.
Вечером, в своей светлой квартире, она поставила астры в вазу и погладила Барсика, который мурлыкал на подоконнике. За окном горели огни города, где её теперь знали не как «жену Виктора», а как Ольгу Селезнёву — женщину, которая сдвинула точку невозврата и не пожалела об этом.
Рекомендуем к прочтению
