Я вышел на улицу, сел в такси, которое всё ещё стояло у дома.
— Аэропорт, — сказал я.
Таксист обернулся через плечо:
— Аэропорт? Но вы же только приехали!
Я не ответил. Просто смотрел в окно, в отражение уличных фонарей, в свои мысли.
Смех. Шёпот. Предательство. Всё это перемешивалось в голове.
— Просто езжайте, — тихо сказал я.
Но в аэропорт я так и не поехал.
Примерно на полпути я изменил направление:
— Заверните в центр. Офис Карла Мэттьюза.
Карл был моим адвокатом и старым знакомым. Когда-то я помогал ему с техникой, теперь пришло время ему отплатить.
Через полчаса я был у него в кабинете. Всё ещё в той же спортивной одежде, в которой выписался из больницы.
— Том? — удивился Карл. — Ты должен был быть в больнице ещё как минимум день.
— Всё изменилось, — ответил я.
Он пригласил меня сесть, я закрыл за собой дверь и спокойно рассказал всё, что увидел.
Я не кричал. Не ругался. Не жаловался.
Я говорил, как будто собирал пазл. Один за другим, фрагменты складывались в картину. Карл слушал, потом спросил:
— Да. Но я хочу большего.
Я достал из сумки папку.
— Вот документы: дом, счета, бизнес. Доверенность, которую Клэр так и не изменила после свадьбы. Она не знает, что я передал активы в траст ещё в прошлом году.
Карл листал бумаги. Его лицо становилось всё серьёзнее.
— Ты уже всё подготовил…
— Всё. Дом. Счета. Компания. Сбережения. Она думала, что имеет доступ ко всему. Но у неё ничего не осталось.
— Она не знает? — спросил он.
— Нет. И к вечеру её карты будут заблокированы. Замки — заменены. Доступа не будет. Ни к чему.
— Ты начинаешь войну?
Я встал и спокойно ответил:
— Нет. Я уже выигрываю.
Я снял номер в отеле. Уютный, но простой.
Поел. Впервые — с удовольствием. Не из-за еды. А потому что всё было по-настоящему моим. Спокойным. Свободным.
Клэр писала. Звонила. Сначала удивление. Потом — возмущение. Потом — отчаяние. Потом тишина.
Через несколько дней я уехал. Подальше от города.
На севере был дом — старый, деревянный, оставшийся от деда.
Вокруг — тишина. Воздух пах лесом. И там никто не обманывал. Там не было предательства.
Я не знал, что будет дальше. Но впервые за долгое время — мне не было страшно.
Иногда, чтобы по-настоящему начать жить, нужно потерять всё.
