— Свекровь сюда не переедет! Выбирай — или я с детьми, или твоя мамочка! — взорвалась Лена, когда муж предложил поселить его мать в комнате их сына.
Максим застыл с ложкой супа на полпути ко рту. За окном моросил октябрьский дождь, а на кухне повисла такая тишина, что стало слышно тиканье настенных часов. Он медленно опустил ложку в тарелку.
— Лен, не кричи. Мишка услышит.
Их четырёхлетний сын спал в соседней комнате после долгой прогулки в парке. Лена сжала кулаки и заставила себя говорить тише, но каждое слово было пропитано яростью.
— Тогда объясни мне по-человечески, как ты додумался предложить отдать детскую комнату своей матери?
Максим потёр переносицу. Этого разговора он боялся с самого утра, но оттягивать дальше было нельзя. Вчера мама позвонила в слезах. Соседи снова шумели, в подъезде воняло, одиночество её съедало. А тут как раз освободилась комната — их старший сын Артём уехал учиться в другой город.
— Лена, пойми. Мама совсем одна. Ей семьдесят два года. В её доме протекает крыша, батареи еле греют. А у нас есть свободная комната.
— Свободная? — Лена встала из-за стола так резко, что стул едва не опрокинулся. — Это комната Мишки! Да, там сейчас стоит раскладушка Артёма, но когда он приедет на каникулы?
— Мишка пока может спать с нами. Он маленький, места много не займёт.
— А когда Артём приедет? Куда мы его денем? На балкон?
Максим начал терять терпение. Он работал на двух работах, чтобы семья ни в чём не нуждалась, а теперь ему ещё и объяснять надо, почему нельзя оставить мать на произвол судьбы.
— Разберёмся как-нибудь. Главное, что мама будет рядом. Она нам поможет с Мишкой, по хозяйству. Тебе же легче станет.
Лена рассмеялась, но этот смех больше походил на рычание разъярённого зверя.
— Легче? Твоя мать мне поможет? Максим, она даже чашку за собой не моет! Когда приезжает в гости, я превращаюсь в прислугу. Завтрак в постель, обед по расписанию, ужин только из домашнего. А ещё постоянные замечания: тут пыль, там не так лежит, Мишку ты неправильно воспитываешь.
— Не преувеличиваю! — голос Лены сорвался на крик, но она тут же взяла себя в руки и продолжила тише. — В прошлый раз она сказала, что суп у меня как вода, а котлеты жёсткие. При Мишке! Он потом три дня отказывался есть мою еду, требовал «как у бабушки».
Максим вздохнул. Да, мама бывала резковата, но она же не со зла. Просто привыкла быть хозяйкой в доме.
— Лена, она старый человек. Ей тяжело перестраиваться. Но если она будет жить с нами, всё наладится. Она привыкнет к нашим порядкам.
— Она привыкнет? — Лена схватилась за голову. — Максим, ты что, её не знаешь? Твоя мать никогда и ни к чему не привыкает. Это все вокруг должны подстраиваться под неё. Помнишь, как она приезжала на месяц, когда родился Мишка? Она требовала, чтобы я готовила отдельно для неё, потому что мне нельзя было острое и жирное из-за кормления. И что? Я таскалась по кухне с грудным ребёнком на руках, варила ей особенные борщи! Воспоминания нахлынули с такой силой, что Лена почувствовала, как к горлу подкатывает знакомый ком. Те четыре недели превратились в настоящий ад. Свекровь критиковала буквально всё: как Лена держит ребёнка, как часто его кормит, почему не пеленает туго, зачем так много разговаривает с новорождённым.
— Мам всегда беспокоилась за внука. Это нормально.
— Беспокоилась? Она говорила, что я испорчу ребёнка излишней лаской! Запрещала брать его на руки, когда он плакал. Говорила, что он манипулирует мной. Новорождённый манипулирует! Ты представляешь?
Максим молчал. Он помнил те споры, но тогда ему казалось, что женщины просто не могут поделить ребёнка. Мужские дела — работа, обеспечение семьи — казались ему важнее этих «кухонных» конфликтов.
— И ещё, — продолжала Лена, чувствуя, что прорвало плотину, — она требовала, чтобы я вставала в шесть утра и готовила ей завтрак. После бессонной ночи с младенцем! А когда я попросила её хотя бы иногда посидеть с Мишкой, чтобы я могла поспать днём, она заявила, что не няня, а бабушка, и её дело — только любить внука, а не ухаживать за ним.
— Лена, хватит ворошить прошлое. Тогда ты была уставшая после родов, нервная. Сейчас другая ситуация.
