Марина вызвала такси через приложение. Пока ждала машину, в кармане завибрировал телефон. Сообщение от Игоря: «Мариш, не уходи. Давай всё обсудим спокойно. Мама просто погорячилась. Она извинится».
Она усмехнулась. Извинится? Галина Петровна? Это было бы первое извинение за три года.
Ещё одно сообщение: «Я люблю тебя. Правда люблю. Просто дай мне время всё уладить».
Время. Сколько раз она давала ему время? Сколько раз верила, что вот теперь-то всё изменится? Что он наконец-то станет на её сторону, защитит от нападок матери, выстроит границы? Но каждый раз всё заканчивалось одинаково. Мамочка побеждала.
Подъехало такси. Водитель помог загрузить чемодан в багажник. Марина села на заднее сиденье, назвала адрес подруги. Машина тронулась, увозя её от прошлой жизни.
Телефон продолжал вибрировать. Звонки от Игоря. Она сбрасывала, не отвечая. Потом пришло сообщение от свекрови. Марина не удержалась, открыла: «Дура! Не знаешь своего счастья! Такого мужа потеряла! Будешь локти кусать, да поздно будет!»
Марина удалила сообщение, заблокировала номер свекрови. С Игорем поговорит позже, когда эмоции улягутся. Может быть, есть ещё шанс спасти их брак. Но только если он сделает выбор. Настоящий выбор, а не попытку усидеть на двух стульях.
А пока… Пока она будет строить новую жизнь. Без токсичной свекрови, без постоянных унижений, без необходимости бороться за внимание собственного мужа с его мамочкой.
Через неделю Марина сняла небольшую квартиру-студию на окраине города. Дорого, но своё. Подруга Лена помогла с переездом, притащила кастрюли, постельное бельё, даже маленький телевизор.
— Как ты? — спросила Лена, когда они сидели на полу в пустой пока квартире, попивая чай из бумажных стаканчиков.
— Знаешь, странно, но… хорошо. Будто камень с души свалился. Да, страшно. Да, непонятно, что дальше. Но я наконец-то могу дышать.
— Звонит каждый день. Пишет. Умоляет вернуться. Обещает, что всё изменится.
Марина покачала головой.
— Он до сих пор живёт с мамочкой. Это ответ на все вопросы.
Вечером того же дня раздался звонок в дверь. Марина посмотрела в глазок. Игорь. Стоял с огромным букетом роз и виноватым видом.
Она открыла, но не пригласила войти.
— Марин, я… Господи, как я скучаю! Дом опустел без тебя. Возвращайся, прошу!
— А твоя мама? Она тоже просит меня вернуться? — спросила Марина спокойно.
— Ну… мама… Она считает, что ты сама одумаешься и придёшь. Что тебе некуда деваться.
— Как видишь, есть куда, — Марина обвела рукой свою маленькую студию. — Это моё. Здесь никто не будет указывать мне, как жить. Никто не будет называть приживалкой. Никто не будет красть наши деньги.
— Марин, я верну все деньги! Все триста тысяч! Буду работать в две смены, возьму подработку!
— Игорь, ты опять не понимаешь. Дело не в деньгах. Вернее, не только в них. Дело в том, что ты не можешь защитить нашу семью от собственной матери. Дело в том, что её мнение для тебя важнее моего. Дело в том, что она всегда будет стоять между нами.
— Но я не могу её бросить! — в его голосе прорвалось отчаяние. — Она одна! У неё никого нет, кроме меня!
— У неё есть сестра в Сочи. Та самая, которой она на наши деньги ремонт делает. У неё есть подруги. У неё есть своя жизнь. А вот у тебя своей жизни нет, Игорь. Ты живёшь её жизнью. Её желаниями. Её манипуляциями.
Он стоял, опустив голову, сжимая букет так, что костяшки пальцев побелели.
— Я готова дать нашему браку ещё один шанс, — сказала Марина после долгой паузы. — Но только на моих условиях. Первое: ты съезжаешь от матери. Мы снимаем отдельную квартиру или живём здесь, у меня. Второе: все финансовые решения принимаем вместе. Никаких тайных переводов, никаких «займов» родственникам без моего согласия. Третье: твоя мать может приходить к нам в гости не чаще раза в месяц, и только по приглашению. Четвёртое: при первой же попытке её вмешательства в нашу жизнь ты встаёшь на мою сторону. Публично и однозначно.
Игорь поднял голову. В его глазах боролись надежда и страх.
— Мама меня не простит…
— А я тебя не прощу, если ты снова выберешь её, — ответила Марина. — Решай. Но знай: это последний шанс. Больше я такого не потерплю.
Он молчал долго. Так долго, что Марина уже собралась закрыть дверь.
— Хорошо, — выдохнул он наконец. — Я согласен. На всё согласен. Только не бросай меня.
Марина внимательно посмотрела ему в глаза. Там была решимость. Пока ещё слабая, неуверенная, но она была.
— Начни с того, что съедешь от матери. Когда будешь жить отдельно, поговорим о следующих шагах.
— Прямо сегодня? — в его голосе прорвалась паника.
— Прямо сегодня. Или никогда. Выбирай.
— Ладно. Я… я пойду собирать вещи.
