– Поговоришь? – Света прищурилась. – Или опять будешь мямлить и соглашаться?
Он посмотрел на неё, и в его глазах мелькнула обида.
– Я не мямлю, – сказал он тихо. – Просто… ты же знаешь, как мама умеет давить.
– О, да, знаю, – Света кивнула. – Она давит на тебя, ты – на меня, а я должна молчать и улыбаться? Нет, Ваня. Хватит.
Она вытерла руки полотенцем и вышла из кухни, оставив его одного. В гостиной она остановилась, глядя на фотографию на стене – они с Ваней на свадьбе, молодые, счастливые, с цветами в руках. Тогда казалось, что всё будет просто: любовь, дом, дети. Но никто не предупреждал, что в этот комплект входит свекровь, которая решает за них, и родственники, которых они даже не знают.
На следующий день Света проснулась с тяжёлой головой. Ночью она почти не спала, прокручивая в голове разговор с Ваней. Она любила его – правда любила. Его мягкость, его умение рассмешить её даже в самый паршивый день, его заботу о Маше. Но эта его неспособность сказать «нет» своей матери сводила её с ума.
Утро началось с обычной суеты: Маша собиралась в школу, Ваня варил кофе, а Света готовила бутерброды. Но в воздухе висело напряжение, как перед грозой.
– Пап, а почему бабушка Тамара всегда решает за нас? – вдруг спросила Маша, засовывая тетради в рюкзак.
Ваня замер с кружкой в руке. Света тоже остановилась, глядя на дочку.
– Что ты имеешь в виду, солнышко? – осторожно спросил Ваня.
– Ну, она всегда говорит, что нам делать, – Маша пожала плечами. – В прошлом году заставила нас поехать на дачу, хотя мама не хотела. А теперь какие-то люди приедут жить к нам.
Света почувствовала, как внутри что-то сжалось. Даже Маша это замечает. Даже она видит, как Тамара Ивановна влезает в их жизнь.
– Маша, – Света присела рядом с дочкой, – никто не будет жить у нас без нашего согласия. Поняла?
Маша кивнула, но в её глазах было сомнение.
– А если бабушка скажет, что надо? – спросила она.
– Бабушка не решает за нас, – твёрдо сказала Света, хотя сама не была уверена, что сможет это отстоять.
После того как Маша ушла в школу, Света повернулась к Ване.
– Ты слышал? – спросила она. – Даже твоя дочь понимает, что твоя мама перегибает.
Ваня молчал, глядя в свою кружку, словно там был ответ на все вопросы.
– Я поговорю с ней, – повторил он, но Света только покачала головой.
– Не просто поговори, Ваня, – сказала она. – Скажи ей «нет». Чётко и ясно. Или я сама это сделаю.
Он посмотрел на неё, и в его взгляде было что-то новое – смесь страха и решимости.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Я сделаю это сегодня.
День тянулся медленно. Света работала из дома, но сосредоточиться не могла. Её мысли то и дело возвращались к предстоящему разговору Вани с матерью. Она знала, как Тамара Ивановна умеет манипулировать: то слёзы, то обида, то истории о том, как она «всё для семьи». Света уже проходила через это, когда свекровь пыталась уговорить их продать старую машину и купить ту, что ей нравилась. Тогда Ваня сдался. А теперь?
К обеду позвонила подруга Светы, Лена, которая всегда умела выслушать и дать совет.
– Свет, ты чего такая хмурая? – спросила Лена, едва услышав её голос.
– Ох, Лен, – Света вздохнула, – свекровь опять за своё. Пригласила каких-то родственников жить у нас, даже не спросив. А Ваня знал и молчал!
– Серьёзно? – Лена присвистнула. – Ну, твоя Тамара Ивановна – это, конечно, танк. А Ваня что?
– Обещает поговорить, – Света горько усмехнулась. – Но я не верю, что он сможет ей отказать.
– Тогда бери дело в свои руки, – твёрдо сказала Лена. – Ты хозяйка дома, Свет. Не она. Позвони этим родственникам, объясни, что произошла ошибка.
– Позвонить? – Света задумалась. – Я даже их номеров не знаю.
– А ты у свекрови спроси, – подмигнула Лена, хотя Света этого не видела. – Скажи, что хочешь уточнить, когда они приезжают, чтобы всё подготовить. А потом чётко скажи, что мест нет.
Идея была рискованной, но Света почувствовала, как в ней загорается искра решимости. Может, Лена права? Может, пора самой поставить точку?
К вечеру, когда Ваня вернулся с работы, он выглядел ещё более уставшим, чем обычно.
– Ну что? – спросила Света, едва он переступил порог. – Поговорил?
Ваня кивнул, но его лицо было мрачным.
– Поговорил, – сказал он. – Мама… она расстроилась. Сказала, что я неблагодарный сын, что она только хотела помочь.
– И что ты ответил? – Света затаила дыхание.
– Сказал, что мы не готовы принимать гостей, – Ваня посмотрел ей в глаза. – Что это наш дом, и мы сами решаем, кто в нём будет жить.
Света почувствовала, как внутри что-то оттаяло. Он сделал это. Впервые за столько лет он сказал матери «нет».
– И что она? – спросила она, не веря своим ушам.
– Плакала, – Ваня пожал плечами. – Потом сказала, что поговорит с Наташей, объяснит, что произошла ошибка.
Света выдохнула. Это была победа. Маленькая, но победа. Но что-то в её груди всё ещё ныло. Она знала Тамару Ивановну. Та не сдаётся так просто.
– Молодец, – сказала она, обнимая Ваню. – Я тобой горжусь.
Он улыбнулся, но улыбка была усталой.
– Это ещё не конец, да? – спросил он.
– Не конец, – согласилась Света. – Но начало.
Ночью она долго не могла заснуть. Лежала, глядя в потолок, где тени от уличного фонаря рисовали причудливые узоры. Ваня спал рядом, его дыхание было ровным, спокойным. Но Света чувствовала, что буря ещё не миновала. Тамара Ивановна не из тех, кто отступает. И эти родственники… Что, если они всё равно приедут? Что, если свекровь найдёт способ настоять на своём?
Утром её опасения начали сбываться. Телефон завибрировал, и на экране высветился номер Тамары Ивановны. Света помедлила, но всё же ответила.
– Светочка, – голос свекрови был непривычно мягким, – я поговорила с Наташей. Они такие расстроенные, ты не представляешь! У них ремонт, жить негде, а билеты уже куплены…
– Тамара Ивановна, – Света старалась говорить твёрдо, – мы с Ваней уже всё решили. У нас нет места.
– Ой, да ладно тебе, – свекровь хмыкнула. – Я придумала! Мы с Ваней оплатим им гостиницу на пару недель, а потом они найдут квартиру. А пока они могут к вам заезжать, ну, там, на выходные…
Света почувствовала, как кровь приливает к вискам. Гостиница? За их счёт? И это после всего?
– Тамара Ивановна, – сказала она, и её голос задрожал от сдерживаемого гнева, – вы не слышите. Мы. Не. Хотим. Гостей.
