– Тёть Люб, – начал Виктор, – мы же просили звонить заранее.
– Ой, да я на минутку! – она замахала руками. – Просто яблочки передать и всё.
– Ладно, проходите, – сказала она, отступая в сторону. – Но только на минутку.
Тётя Люба вошла, поставила корзинку на стол и тут же начала рассказывать о своих помидорах, о погоде, о соседке, которая завела козу. Ольга слушала вполуха, наблюдая за Виктором. Он выглядел напряжённым, будто ждал, что тётя Люба сейчас объявит о чём-то ещё.
– А Света как? – неожиданно спросила Ольга, прерывая поток слов.
Тётя Люба замялась, её улыбка стала натянутой.
– Да… обиделась она, – призналась она. – Говорит, что вы её из семьи выгоняете. Но я ей сказала, что вы правы. Надо предупреждать. Мы же не в деревне живём, где все друг к другу без звонка ходят.
Ольга почувствовала лёгкое облегчение. Может, не всё потеряно?
– Спасибо, тёть Люб, – тихо сказала она. – Мы не против гостей. Просто хотим, чтобы нас уважали.
– Понимаю, – кивнула тётя Люба. – Я поговорю со Светкой ещё раз. Она упрямая, но отходчивая.
Когда тётя Люба ушла, Виктор посмотрел на Ольгу.
– Ты молодец, – сказал он. – Я бы, наверное, опять смолчал.
– А ты не молчи, – ответила она, улыбнувшись. – Потому что я не шутила, Витя. Я правда больше не буду это терпеть.
Он кивнул, и в его глазах мелькнула решимость. Но Ольга не могла избавиться от мысли, что Света готовит что-то ещё. И это «что-то» может перевернуть их жизнь с ног на голову…
– Оля, я же сказал, что разберусь! – Виктор стоял посреди гостиной, сжимая телефон, на экране которого светилось новое сообщение от Светы. – Я уже поговорил со Светой, она обещала не приезжать без звонка.
Ольга бросила кухонное полотенце на стол и скрестила руки на груди. Её тёмные глаза пылали, но голос оставался холодным, как сентябрьский ветер за окном.
– Разобрался? – она приподняла бровь. – Тогда почему я только что видела её машину у подъезда? И, знаешь, мне кажется, она не одна.
Виктор замер, будто его ударили. Он бросился к окну, выглянул во двор и выругался себе под нос. Там, у подъезда, действительно стояла знакомая красная «Мазда» Светы, а рядом – старенький «Форд» тёти Любы. Из машин выгружались чемоданы. Чемоданы! Ольга почувствовала, как сердце ухнуло куда-то вниз.
– Это что, они переезжать к нам собрались? – она повернулась к Виктору, её голос дрожал от сдерживаемого гнева. – Ты говорил, что всё уладил!
– Я… я не знаю, – Виктор растерянно потёр затылок. – Она ничего не говорила про это. Клянусь!
Дверной звонок резанул по ушам, как сирена. Ольга сжала кулаки, но всё же пошла открывать. На пороге стояла Света, в ярко-розовом пальто, с широкой улыбкой, будто ничего не случилось. За ней маячили тётя Люба с корзинкой пирогов и Гриша, державший два огромных чемодана. Артём, как обычно, уткнулся в телефон, даже не поздоровавшись.
– Олечка, привет! – Света шагнула вперёд, обдав её волной цветочных духов. – Мы тут подумали, у нас ремонт в квартире начинается, так что поживём у вас недельку-другую. Вы же не против?
Ольга открыла рот, но слова застряли в горле. Она посмотрела на Виктора, который стоял позади, бледный, как мел.
– Света, – начал он, но голос его дрогнул. – Мы же договаривались…
– Ой, Витенька, да что ты начинаешь? – Света махнула рукой, будто отгоняя назойливую муху. – Семья же! Мы ненадолго, честное слово.
Ольга почувствовала, как внутри всё закипает. Она шагнула вперёд, преграждая Свете путь в гостиную.
– Нет, – твёрдо сказала она. – Вы не будете здесь жить. Ни неделю, ни день. Это наш дом, и я устала повторять, что вы должны предупреждать.
Света заморгала, её улыбка медленно сползла с лица. Тётя Люба кашлянула, неловко переступив с ноги на ногу, а Гриша поставил чемоданы на пол, явно не зная, куда себя деть.
– Оля, ты чего? – Света попыталась засмеяться, но смех вышел нервным. – Мы же не чужие.
– Вот именно, – отрезала Ольга. – Вы не чужие, поэтому я жду от вас уважения. А вы ведёте себя так, будто это ваш дом, а я тут прислуга.
Виктор шагнул ближе, положив руку ей на плечо.
– Свет, – сказал он, и в его голосе появилась непривычная твёрдость. – Оля права. Мы просили предупреждать. Вы не позвонили, не спросили. Это не дело.
Света поджала губы, её щёки покраснели.
– Ну, знаете, – начала она, но Гриша неожиданно перебил:
– Свет, хватит. Они правы. Мы правда перегнули.
Ольга посмотрела на Гришу с удивлением. Это был второй раз за неделю, когда он её поддержал. Света повернулась к мужу, её глаза сузились.
– Ты что, против меня? – прошипела она.
– Я за то, чтобы всё было по-человечески, – спокойно ответил Гриша, пожав плечами. – Поехали домой, Свет. Найдём, где остановиться.
Света ушла, хлопнув дверью так, что задрожала люстра. Тётя Люба, пробормотав извинения, последовала за ней, а Гриша с Артёмом молча утащили чемоданы. Ольга стояла в прихожей, чувствуя, как дрожат колени. Она ожидала криков, слёз, обвинений, но тишина, наступившая после их ухода, оказалась ещё тяжелее.
Виктор закрыл дверь и повернулся к ней.
– Ты как? – спросил он, осторожно касаясь её руки.
– Не знаю, – честно ответила она, опускаясь на стул. – Я думала, будет легче. Но теперь мне кажется, что я разрушила твою семью.
– Это не ты, – Виктор сел напротив, взяв её за руки. – Это я слишком долго молчал. Я должен был сразу поставить границы, а не прятаться за твоей спиной.
