— Слушай, — начал он уже другим тоном, настойчивым. — Есть вариант. Надо квартиру на время переписать. Ну, чтоб банк не трогал. А потом обратно всё оформим.
Анна откинулась на спинку стула и рассмеялась. Громко, хрипло, с сарказмом.
— Дим, ты даже слышишь, что говоришь? На время? Это тебе мама придумала, да?
— Ну… — он замялся, — это единственный выход.
— Для кого? Для неё? — Анна ударила ладонью по столу. — А для меня что? Выйти из своей квартиры на улицу?
Он шагнул к ней, положил руку на плечо.
— Анн, не сгущай краски. Это же временно. Мы потом всё вернём.
Она резко скинула его руку.
— Ты хоть раз что-то вернул, Дим? Деньги, обещания, время? Ты всегда только берёшь.
— Не говори так. Я стараюсь.
— Ты стараешься? — Анна поднялась, глядя ему прямо в глаза. — Ты стараешься быть маменькиным сынком. И у тебя отлично получается.
— Ты специально меня провоцируешь.
— Нет, Дим. Я просто называю вещи своими именами.
И тут дверь снова зазвонила. Долго, раздражающе. Анна почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Не открывай, — бросила она.
— Это мама, — пробормотал он и пошёл в коридор.
— Дмитрий! — крикнула Анна, но было поздно.
На пороге стояла Галина Сергеевна. В руках — аккуратная папка с документами.
— Ну здравствуйте ещё раз, — произнесла она с улыбкой. — Я ненадолго. Надо только бумаги посмотреть.
Анна схватилась за косяк двери.
— Вы что, с ума сошли?
— Аннушка, не надо так остро, — Галина Сергеевна переступила порог, будто у себя дома. — Мы же всё понимаем. Сыну тяжело. Я мать, я должна помочь. А ты — жена. Ты же тоже должна…
— Я никому ничего не должна, — перебила её Анна. Голос её был низкий, угрожающий.
— Ты эгоистка, — взвилась свекровь. — Муж тонет, а ты за бумажки цепляешься!
— Это не бумажки, — Анна вытащила из ящика свою папку и хлопнула ею по столу. — Это моя жизнь.
Дмитрий встал между ними, вытянув руки.
— Хватит! Вы обе как…
— Замолчи, — одновременно бросили они.
Галина Сергеевна шагнула к Анне, ткнула пальцем в её сторону.
— Ты думаешь, что победишь? Ты одна, а нас двое.
Анна оттолкнула её руку.
— Ошибаетесь. Я здесь хозяйка. И дверь всегда могу закрыть.
Секунда — и напряжение сорвалось. Голосов стало слишком много, слова — слишком острые. Дмитрий пытался их разнять, но получил от матери локтем и от Анны взгляд, которым можно было бы прожечь стену.
Папка с документами упала на пол. Листы рассыпались. Дмитрий кинулся их подбирать, но Анна остановила его:
Она собрала бумаги сама, положила обратно. Аккуратно. Как будто собирала себя по кусочкам.
Потом подняла голову и сказала спокойно, почти тихо:
— Завтра у нас не приёмный день. И послезавтра тоже. У нас вообще больше нет приёмных дней.
Галина Сергеевна побледнела.
— Возможно, — кивнула Анна. — Но я точно знаю: больше в этой квартире чужих ключей не будет.
Она подошла к двери, распахнула её настежь.
Дмитрий растерянно посмотрел то на мать, то на жену.
