— Ты что, хочешь меня похоронить раньше времени? — голос Людмилы Ивановны звучал так, будто речь шла о конце света. — У меня юбилей, шестьдесят лет, между прочим. А ты даже не можешь принять у себя двадцать человек? Что за жена ты моему сыну?
Кристина сидела на краю кровати, кутаясь в старый махровый халат. Голова кружилась, тело ломило — температура держалась третий день после болезни. Она только что вышла с больничного, врачи запретили перегружать себя. Но кому это было интересно?
— Людмила Ивановна, я едва передвигаюсь по квартире, — тихо ответила она, стараясь не сорваться. — У меня нет сил. И денег у нас нет. Понимаете?
Свекровь фыркнула, закатив глаза.
— Деньги… всегда у вас денег нет! А я что, должна свой юбилей в подъезде отмечать? В кафе дорого, там обслуживание ужасное, да и атмосфера холодная. Зато у вас уютно. Тем более Кристина не работает уже месяц, пусть займётся полезным делом.
Максим, сидящий в углу комнаты, виновато посмотрел на жену. Он нервно теребил край свитера и, как всегда, молчал.
— Максим! — Кристина повернулась к нему. — Ты вообще собираешься что-то сказать? Это наша квартира. И я не обязана готовить на двадцать человек, когда еле хожу по дому!
— Ну, Крис… Мама права. Это всего один вечер. Ты же поправилась вроде бы, — проговорил он, словно оправдываясь за кого-то другого.
У Кристины перехватило дыхание.
— Поправилась? Я два дня назад лежала под капельницей! У меня руки дрожат, когда я чайник поднимаю! — голос сорвался на крик, в глазах защипало. — И ты думаешь, я должна бегать по магазинам, потом готовить, встречать гостей, обслуживать их?
Людмила Ивановна вскинула подбородок.
— Вот именно. Ты хозяйка в доме, жена моего сына. Женщина должна справляться. У тебя две руки, голова на плечах. Что за нытьё?
Слово «нытьё» больно резануло слух.
— Да что ты ноешь! — добавила она громче, будто добивая. — В наше время мы и работали, и праздники устраивали, и детей растили. Никто не жаловался.
Кристина почувствовала, как сердце сжалось.
Она попыталась вдохнуть глубже, но от обиды и бессилия в горле образовался ком. Силы спорить не было, но молчать — значит согласиться.
— Сколько вы планируете гостей? — наконец спросила она, чтобы выиграть секунду на размышления.
