В свадебном салоне, правда, отказались возвращать деньги за платье – ведь его уже сшили. Теперь оно висело в шкафу, упакованное в чехол, белое, как саван несостоявшейся жизни.
Анна подумала: «Ну и пусть висит. Будет напоминанием, что даже самая красивая ткань может оказаться пустой».
Родители старались не давить.
Отец лишь однажды сказал во время ужина:
– Я тебе вот что скажу, дочка. Мужик, который маму слушает больше, чем свою совесть – это не мужик. Это проект на букву “н”. Незаконченный.
Анна улыбнулась сквозь слезы:
– Пап, как всегда, ты все очень просто объясняешь.
– А что тут объяснять, – махнул он рукой. – Все как в жизни. Либо человек рядом, либо он вечно “подумает и решит”.
Через неделю позвонила Лидия Сергеевна.
– Анечка, здравствуйте, – голос ее лился сладким, как патока. – Ну что же вы наделали? Кирюша места себе не находит, плачет. А эту машину мы ведь не для себя брали, все для вас же! Внуков потом возить!
– Каких внуков, Лидия Сергеевна? – Анна ответила спокойно, но твердо. – Вы, кажется, ошиблись адресом. Ваша семья – это вы и Кирилл.
– Ну зачем же так? – обиделась та. – Мы же хорошие люди, а вы нас выставляете…
– Я никого не выставляю, – перебила Анна. – Просто вы попытались решить за меня, как мне жить. Так вот – не выйдет.
Затем она удалила все их номера из телефона. Все. И больше к нему не подходила.
Прошел месяц. Октябрь выдался промозглым и сырым. Анна брала дополнительные уроки, вела вечерние курсы английского, уставая до изнеможения. Но в этой усталости появилось какое-то странное спокойствие.
Понемногу жизнь начала возвращаться в прежнее русло.
Подруги звали в кафе, коллеги – в кино, мама – на рынок «за картошкой, чтобы хоть немного отвлечься».
Иногда, правда, накатывало: идет вечером уставшая домой, видит влюбленную парочку – он несет тяжелые пакеты, она заразительно смеется. И что-то болезненно кольнет в груди. Но эта боль быстро отступала.
Однажды встретила старую знакомую – Светку, с которой ходила на тот самый день рождения, где все и началось.
– Ань, привет! Слышала, у тебя там свадьба сорвалась.
– Ну, всякое бывает, – спокойно ответила Анна.
– А Кирилл, кстати, все еще с родителями живет. Машину оформил на отца, сам выплачивает кредит. Говорят, ты его из-за денег бросила.
Анна усмехнулась про себя.
– Пусть говорят. Людям же скучно жить без сказок.
– Я-то знаю, ты не из таких.
– Спасибо, Свет. Все в порядке.
В декабре в языковой школе сформировали новые группы, и Анне предложили повышенные часы. Жизнь завертелась с новой силой. Она купила себе новый теплый пуховик, обновила прическу и записалась на занятия по йоге – просто потому, что ей этого захотелось.
Платье все еще висело в шкафу. Иногда, открывая дверцу, она думала – может, продать? И тут же захлопывала ее: «Еще не время».
Прошло четыре месяца. Наступила зима.
Однажды подруга Катя попросила помочь ей выбрать свадебное платье.
– Ань, пожалуйста, поезжай со мной, без тебя я точно не справлюсь. У тебя отличный вкус.
Анна замялась, но потом согласилась.
В свадебном салоне пахло дорогими духами и новым атласом. Девушки крутились перед огромными зеркалами, смеялись, примеряли платья и спорили.
Катя, стоя в кружевном платье, вдруг спросила:
– Тебе не тяжело здесь находиться?
Анна посмотрела на свое отражение – спокойное лицо, немного уставшее, но уже не сломленное.
– Нет, Кать, совсем не тяжело. Знаешь, я поняла: лучше остаться одной, чем идти рядом с тем, кто не готов идти до конца.
Катя кивнула, глядя на нее с восхищением.
– Вот это ты верно подметила.
Когда они вышли на улицу, тихий снег падал с неба, словно мир хотел укрыть все старое и ненужное мягким белым одеялом.
Анна задержалась у витрины. За стеклом стояли манекены в свадебных платьях – одно из них отдаленно напоминало то, что так и не дождалось своего часа.
Она усмехнулась, глядя на него.
– Когда-нибудь, – тихо сказала сама себе, устремляя взгляд вдаль. – Но уже не с ним.
Она подняла воротник пальто и уверенно пошла дальше – по заснеженной улице, сквозь ветер и призрачный свет фонарей. В голове больше не крутились чужие слова, а прошлое перестало жечь душу.
Все осталось позади. Осталось только уверенность в том, что она выдержала все испытания.
А это, как понимала Анна, означало, что дальше ее ждет только лучшее.
