Когда Кирилл сделал ей предложение – в уютном кафе, с кольцом, спрятанным на дне бокала с шампанским, – она не сдержала слёз. Ей казалось, что все пазлы, наконец, сошлись.
Мама, Ирина Павловна, буквально сияла от радости, отец – Олег Викторович – впервые за много лет взял отгул, чтобы отпраздновать это событие.
Родители Кирилла – Лидия Сергеевна и Николай Иванович – тоже, казалось, были довольны: «наш мальчик, наконец, остепенился».
Тогда всё складывалось идеально. Решили сыграть свадьбу в начале осени. «Чтобы не жарко и красиво», – как говорила Анна.
— Значит, так, – Ирина Павловна достала толстую тетрадь, исписанную разноцветными стикерами. — Чтобы потом не было путаницы. Мы берём на себя расходы на платье, ведущего и фотографа. А вы – ресторан, кольца и транспорт для гостей. Всё по-честному.
— Договорились! — радостно подхватила Лидия Сергеевна. — Мы как раз присмотрели парочку прекрасных ресторанов. Всё будет, не переживайте.
Они чокались бокалами, смеялись, увлечённо обсуждали меню, музыку, свадебные мелочи. Анна светилась от счастья – вся жизнь казалась впереди, ровная и светлая, как дорога к морю.
Но потом что-то неуловимо надломилось.
Кирилл стал задерживаться на работе. Его родители внезапно перестали звонить, хотя раньше названивали чуть ли не каждый день: «Анечка, а какого цвета скатерти лучше?», «Анечка, а на сколько человек заказывать торт?».
Теперь – зловещая тишина. Ни звонков, ни обсуждений.
— Что-то мне всё это не нравится, – ворчала Ирина Павловна на кухне, наливая чай. – Мы уже половину расходов оплатили, а от них – ни слуху, ни духу.
— Мам, ну, что ты, – Анна натянуто улыбалась. — Может быть, они просто заняты. У Кирилла там какой-то важный проект на работе.
— Проект… — скептически усмехнулась мать. — Тебе не кажется, что у них проект – как бы всё провернуть по-своему, но за чужой счёт?
Анна промолчала, но внутри неприятно ёкнуло.
Целая неделя прошла в тягостном ожидании. Анна тщетно пыталась дозвониться Лидии Сергеевне – то она «вышла», то «перезвонит позже», то «сейчас совсем нет времени». Кирилл отмахивался: «Да всё под контролем, не парься».
Вечером он приходил домой уставший, безразлично бросал куртку на стул, молча включал телевизор.
— Кирилл, ты говорил, что ваши выбрали ресторан. Какой именно?
— Не помню название, мама знает.
— А кольца? Их нужно заказывать заранее.
— Да подожди ты со своими кольцами! — огрызнулся он. — Всё успеем.
— Ты хотя бы скажи, вы внесли залог за ресторан? – робко спросила Анна.
— Что за допрос? Ты мне не следователь, ясно?
Анна почувствовала, как что-то болезненно рвётся внутри неё. Её выстраданная мечта, любовно слепленная из хрупких надежд, начала предательски трещать по швам.
А потом настал тот роковой вечер. Когда он, между прочим, обронил – про машину.
«Отец увидел выгодное предложение»… «Мама сказала, потом банкет закатим»…
Всё это звучало настолько мерзко и жалко, что хотелось закричать от бессилия.
Анна выгнала его. Без слёз, без истерик. Просто, глядя ему в глаза, тихо сказала: «Уходи».
Он ушёл. А она осталась сидеть на кухне, согревая озябшие руки о кружку с остывшим чаем, и слушала, как монотонно барабанит дождь по подоконнику.
Утром пришли её родители.
Ирина Павловна – с покрасневшими от слёз глазами, Олег Викторович – угрюмый, молчаливый.
— Так, – отец положил тяжёлые ладони на стол. — Рассказывай всё по порядку.
Анна рассказала. Без прикрас, без жалоб на судьбу.
Мать тихо ахнула, отец молча поднялся, несколько раз прошёлся по кухне, потом вдруг яростно ударил кулаком по столу – посуда вздрогнула.
— Это же настоящее издевательство! Мы, как последние дураки, вложили деньги, а они… машину купили! Машину, чтоб им пусто было!
— Олег, ну, не кричи, – прошептала Ирина Павловна. – Девочке и так плохо.
— Плохо – это ещё мягко сказано! – прорычал он. — Ты понимаешь, что с такими людьми жить нельзя? Сегодня машина, завтра – что? Кредит на «новый диван», а потом пусть Анька с детьми в нищете прозябает?
Анна молчала, не поднимая глаз, смотрела в пустую кружку. Чай давно остыл, но она уже не чувствовала холода.
Вечером Кирилл вернулся. Без звонка. Открыл дверь своим ключом, который он почему-то не удосужился вернуть.
— Ань, – тихо произнёс он, не поднимая глаз. — Ну, давай не будем так. Всё ещё можно исправить. Я же люблю тебя, ты знаешь.
