— Погода, говорят, ужасная была. Дожди?
— Нормально было. Нам понравилось.
— Ага, — кивнула Валентина Васильевна, и в этом «ага» было больше колких шипов, чем слов. — Значит, отпуск без семьи — это теперь нормально?
Антон вздохнул. — Мам, мы просто хотели побыть вдвоём.
— А я чем помешала? — резко сказала она. — Разве я против вашего отдыха? Только зачем было именно в мои выходные уезжать? Ты же знал, что я жду!
— Мы уже говорили об этом, — Марина старалась держать спокойный тон. — Мы поздравили вас заранее, привезли подарок.
— Да, да, платок, — перебила та. — Красивый, спасибо. Только вот ты, Марина, не понимаешь, как устроены отношения в семье. В нормальной семье не убегают от близких.
— А в нормальной семье не ставят взрослым детям ультиматумы, — тихо сказала Марина.
Повисла пауза. Валентина Васильевна прищурилась. — Вот ты как заговорила. А ведь я когда-то думала, что ты тихая, домашняя. А ты, оказывается, с характером.
— С характером — это плохо?
— Плохо, когда этот характер рушит семью, — ответила свекровь. — У нас всё было мирно, пока ты не начала настраивать Антона против меня.
— Мам, — Антон вмешался, — никто никого не настраивает. Просто мы хотим немного пространства.
— Пространства? — она усмехнулась. — Слышишь, как она тебя научила говорить? Пространства! Ты бы хоть свои слова выбирал, а не её.
Марина почувствовала, как закипает внутри. Но промолчала.
— Знаешь, Марина, — продолжала Валентина Васильевна, теперь с холодной вежливостью, — я понимаю, ты хочешь показать, что у тебя теперь новая семья. Хорошо. Но не забывай, что квартира, в которой вы живёте, оформлена пока на нас с отцом. И если вы решили отдаляться, то, может, стоит всё пересмотреть.
Антон побледнел. — Мам, ты сейчас что хочешь сказать?
— Ничего, просто размышляю. — Она откинулась на спинку стула. — Я столько лет помогала вам, а теперь, выходит, стала обузой.
— Никто так не говорил, — резко ответил он.
— Тогда почему я чувствую себя лишней?
— Потому что вы вмешиваетесь в каждый наш шаг! — не выдержала Марина. — Даже сейчас, видите, мы пришли поговорить, а вы угрожаете квартирой!
— Это не угроза, это факт! — повысила голос Валентина Васильевна. — Уважай старших, девочка.
— Я уважаю, но уважение — это не подчинение!
— Хватит! — Антон ударил ладонью по столу. — Хватит обе!
Он встал, тяжело дыша. — Мне надоело между вами лавировать. Мама, ты — мой родной человек. Марина — моя жена. Я не собираюсь больше выбирать. Но и жить под давлением — тоже.
— То есть я давлю, да? — свекровь медленно встала. — Сын, ты забываешь, кто ты без меня был.
— Мам, я взрослый, — тихо сказал он. — И если ты не хочешь потерять меня, придётся это принять.
Она замолчала, будто его слова были пощёчиной. Смотрела долго, пристально. Потом холодно сказала: — Ну что ж. Посмотрим, кто из вас первый прибежит обратно.
На обратной дороге они молчали. За окном шёл дождь, дворники шуршали, фары отражались в лужах.
— Думаешь, мы перегнули? — спросил Антон, не отрываясь от дороги.
— Мы наконец сказали правду, — ответила Марина. — Перегиб был раньше, когда молчали.
Он кивнул, но выглядел потерянным. — Она ведь реально может что-то сделать с квартирой.
— Пусть делает, — сказала Марина спокойно. — Лучше жить в съёмной, но свободно, чем в «наследстве» под её диктовку.
Когда приехали домой, в почтовом ящике уже лежал конверт — уведомление от Валентины Васильевны. «Переоформление документов». Марина молча положила его на стол.
— Она действовать начала быстро, — горько усмехнулся Антон.
— Манипуляция, — сказала Марина. — Она хочет, чтобы ты испугался.
Он молчал, но взгляд был тревожный.
— Знаешь, — сказала она спустя минуту, — может, это и к лучшему. Рано или поздно всё равно бы дошло до этого.
— Может быть, — сказал он тихо. — Но сейчас мне страшно.
— Мне тоже. — Она подошла, обняла. — Но, Антон, если не пройти через этот страх, мы так и будем жить чужой жизнью.
Он молча кивнул, прижимая её к себе.
Через несколько дней он всё же позвонил отцу. — Пап, ты знаешь, что мама задумала?
— Знаю, — тихо ответил тот. — Она с юристом уже говорила. Но, Антон, не принимай это близко. Она тебя любит. Просто у неё своё понимание любви.
— В котором мы должны подчиняться.
— Возможно, — вздохнул отец. — Но она не вечная. И чем раньше ты станешь самостоятельным, тем легче всем будет.
— Пап, а ты что думаешь про Марину?
Пауза. — Хорошая она, Антоша. Только не сдавайся. Если вы с ней вместе — держитесь. Остальное переживётся.
Антон долго сидел с телефоном, потом вышел к Марине. — Отец сказал — «держись».
Она кивнула. — Значит, не всё потеряно.
Он обнял её, впервые за много месяцев без страха и без оглядки.
Но на этом история не закончилась. Через неделю пришла повестка — встреча в нотариальной конторе. Валентина Васильевна решила переписать часть собственности на младшего сына — Олега.
— Отлично, — Марина сказала спокойно. — Пусть так. Зато честно.
Антон посмотрел на неё с болью. — А если мы всё потеряем?
