— Она говорит, что ты её унизила. Сказала, что она глупая, что с математикой не справится. Девочка так переживает…
— Галина Васильевна, этого не было. Я предложила помочь с уроками, но она отказалась.
— Ну как же не было, если ребёнок плачет? — голос стал холоднее. — Света никогда не врёт. Это ведь не в её характере.
Алёна села за стол, чувствуя, как сжимается горло.
— Мы просто говорили о контрольной по математике…
— Знаешь, Алёна, Света — хрупкий ребёнок. Она потеряла маму, ей и так нелегко. А тут ещё дома напряжение.
Слово «напряжение» прозвучало как упрёк.
— Я стараюсь её не расстраивать.
— Может, стараешься, но не очень получается, — вздохнула Галина Васильевна. — Вот Даша всегда с ней ладила. Такая была хозяйственная, добрая. Света её обожала. Жаль, что так всё вышло…
Пауза. Алёна молчала.
— Ладно, я не хочу вмешиваться. Просто подумай — может, тебе стоит быть мягче с девочкой?
После разговора Алёна долго сидела на кухне. Света уже ушла в школу, не попрощавшись. В квартире висела тишина, тяжёлая и липкая.
Вечером Сергей вернулся мрачнее обычного. Света встретила его объятиями и сразу увела в свою комнату. Они о чём-то тихо говорили, потом Алёна услышала его возмущённый голос:
— Что значит кричала? Светка, ты уверена?
— Папочка, мне так стыдно… Я же старалась, учила формулы, а она сказала, что я тупая. При тебе-то не говорит, а когда мы одни…
Алёна замерла у двери кухни.
— Не может быть. Алёна не такая.
— Пап, я не вру. Мне вообще не хочется домой приезжать, когда она здесь. Я боюсь что-то не так сделать, чтобы она опять не наорала.
Сергей вышел из комнаты дочери с каменным лицом. Алёна стояла в коридоре, не зная, что сказать.
— Это правда? — спросил он тихо.
— Ты говорила Свете, что она тупая?
— Сергей, я никогда… Мы просто говорили о математике, я предложила помочь.
— Нет! Господи, откуда это?
Сергей смотрел на неё изучающе, будто видел впервые.
— Мама звонила. Говорит, Света ей жаловалась.
— Мне тоже звонила. Но Сергей, клянусь, я ничего такого не говорила.
— Тогда зачем ребёнку врать?
— Не знаю. Может, она что-то не так поняла…
— Света очень чуткая. Она не станет выдумывать.
Разговор оборвался. Алёна развела руками и ушла готовить ужин.
За столом молчали. Света ковыряла макароны вилкой, изредка украдкой вытирала глаза рукавом. Сергей бросал на жену настороженные взгляды.
— Светочка, ешь, — мягко сказала Алёна.
Девочка вздрогнула, как от удара.
— Извини, у меня аппетита нет.
— Может, чай с мёдом? Ты же любишь…
— Не надо, — быстро сказала Света, взглянув на отца. — Просто… не хочется.
Сергей положил руку дочери на плечо.
— Иди отдыхай. А мы с Алёной поговорим.
Когда Света ушла, он повернулся к жене.
— Алён, я не понимаю, что происходит. Ребёнок боится домой приезжать.
— Сергей, я правда ничего не говорила. Почему ты мне не веришь?
— Я хочу верить. Но Света…
— Что Света? Она может ошибаться.
— Она не врёт. Никогда не врала.
Сергей потёр лоб, устало вздохнул.
— Не знаю. Может, ты сама не замечаешь, как говоришь. Когда устаёшь, иногда бываешь резкой.
— Резкой, но не жестокой!
— Света очень ранимая. После смерти мамы… Ей нужна поддержка, а не критика.
Алёна встала из-за стола.
— Значит, во всём виновата я. Света святая, а я монстр.
— Не утрирую. Твоя мать уже объяснила мне, какая была замечательная Даша. А я, видимо, не дотягиваю.
— Мама ничего плохого не говорила.
— Нет, конечно. Просто вспомнила, какая Даша была хозяйственная и добрая. Для сравнения.
— Алён, не придумывай. Мама волнуется за внучку.
— А за меня никто не волнуется? Я что, чужая?
— Ты взрослая. А Света ребёнок.
— Ребёнок, который боится меня? Серьёзно?
Сергей встал, подошёл к окну.
— Может, тебе стоит взять отпуск? Отдохнуть немного. Ты и правда устаёшь.
— Отпуск от чего? От семьи?
— От работы. От стресса.
Алёна посмотрела на мужа. Он стоял спиной, плечи напряжены. Не защищал её. Не искал правду. Просто хотел, чтобы проблема исчезла.
— Хорошо, — сказала она тихо. — Подумаю об отпуске.
Ночью Алёна лежала без сна. Сергей спал рядом, но казался далёким, как на другой планете. В соседней комнате иногда раздавались звуки — Света ворочалась, не спала тоже.
Утром она проснулась от телефонного звонка. Снова незнакомый номер.
— Алёна? — голос Галины Васильевны был строгим. — Света звонила. Говорит, ты вчера опять её ругала.
— Девочка расстроена. Говорит, ты сказала, что она противная и надоела.
Алёна села в кровати.
— Значит, Света врёт? Моя внучка врёт?
— Я не знаю, почему она так говорит, но я этого не говорила.
— Алёна, ты что, против неё? Против ребёнка, который потерял мать?
— Нет, я не против…
— Тогда почему она боится с тобой оставаться? Почему просит, чтобы я её забрала?
— Галина Васильевна, я не понимаю, что происходит.
