— А я понимаю. Ты просто не хочешь принимать чужого ребёнка. Думаешь, раз не твой, то можно обижать?
— Тогда объясни, почему Света каждый день звонит и жалуется?
Алёна молчала. Объяснить было нечего. Слова против слов, и все были против неё.
— Подумай о своём поведении, — сказала Галина Васильевна и повесила трубку.
Алёна разозлилась. Хватит. Нужно поговорить со Светой прямо.
Вечером, когда Сергей ушёл в душ, она зашла в комнату девочки. Света сидела за столом с телефоном.
— Света, мне нужно с тобой поговорить.
Девочка подняла глаза, в них мелькнуло что-то настороженное.
— О том, что ты рассказываешь бабушке. Про то, что я на тебя кричу.
Света отложила телефон, опустила голову.
— Я ничего не рассказываю.
— Но бабушка звонит и говорит, что ты жалуешься.
— Я не жалуюсь. Просто… — Света помолчала. — Просто говорю, как себя чувствую.
— А как ты себя чувствуешь?
— Неуютно. — Голос стал тише. — Мне кажется, ты меня не любишь.
Алёна села на край кровати.
— Света, я никогда не кричала на тебя. И не говорила, что ты противная.
— Может, ты не замечаешь. — Девочка подняла глаза. — Когда ты устаёшь, у тебя такой голос… недовольный.
— Ну… как будто я мешаю. Как будто тебе плохо, что я здесь.
— Но мне так кажется. — Света снова опустила голову. — И бабушке я так и говорю. Что мне неуютно.
Алёна смотрела на девочку и не понимала — это правда или игра? Света выглядела искренне расстроенной.
— Я хочу, чтобы тебе было хорошо, — сказала Алёна. — Правда.
— Тогда почему ты всё время недовольная? — Света посмотрела на неё. — Папа говорит, что это из-за работы, но мне кажется, что из-за меня.
— Тогда почему ты не хочешь мне помогать с уроками? Почему, когда я готовлю папе ужин, ты встаёшь и уходишь?
Алёна растерялась. Получалось, что каждый её шаг Света трактовала как отвержение.
— Я думала, ты не хочешь моей помощи.
— Не хочу, — честно сказала Света. — Но мне обидно, что ты даже не настаиваешь.
— Ну… мама всегда настаивала. Говорила: «Светочка, давай я помогу», и помогала, даже если я сначала отказывалась.
Алёна почувствовала усталость. Она должна была угадывать, когда «нет» означает «да». Должна была настаивать, уговаривать, прорываться через отказы.
— Хорошо, — сказала она. — Теперь буду знать.
Света кивнула, взяла телефон.
— Тогда я бабушке скажу, что мы поговорили.
Что именно скажет — непонятно. Но разговор явно закончен.
Через несколько дней всё стало ещё хуже. Света жаловалась, что Алёна якобы звонила ей поздно вечером и говорила неприятные вещи. Но когда Сергей проверил телефон жены — никаких звонков не было.
— Может, с другого номера? — предположил он.
— С какого другого? — устало спросила Алёна. — У меня один телефон.
— Тогда почему Света это говорит?
— Не знаю, Сергей. Совершенно не знаю.
Он смотрел на неё изучающе, будто пытался понять, врёт она или нет.
На следующей неделе Света стала жаловаться, что её вещи в комнате переставляют. Тетради лежат не там, ручки не в том порядке.
— Ты заходила в мою комнату? — спросила она у Алёны за ужином.
— Кто-то трогал мои учебники. Они лежали по-другому.
— Алён, ты убиралась у Светы?
— Нет. Она сама просила не трогать её вещи.
— Но кто-то же заходил, — настаивала Света. — Может, ты искала что-то?
— Что я могла искать в твоей комнате?
— Не знаю. — Света пожала плечами. — Но точно кто-то заходил.
Сергей откинулся на спинку стула.
— Что странно? — не выдержала Алёна. — То, что я якобы лазаю по чужим вещам? Или то, что мне приписывают то, чего я не делала?
— Я не кричу! Я устала от этих обвинений!
Света съёжилась, как от удара.
— Видишь? — тихо сказала она отцу. — Она опять сердится на меня.
На выходных позвонила Галина Васильевна.
— Серёжа дома? — спросила она сухо.
— На даче у друга, — ответила Алёна.
— Понятно. А ты почему не поехала?
— Или тебя не позвали? — в голосе свекрови прозвучала насмешка.
— Света говорит, у вас опять проблемы. Ты её запугиваешь.
— Девочка боится домой приходить. Говорит, ты следишь за ней, проверяешь её вещи.
— А что правда? То, что ты не можешь найти общий язык с ребёнком?
— Галина Васильевна…
— Знаешь что, Алёна? Я приеду. Нужно серьёзно поговорить.
Свекровь приехала в воскресенье вечером. Прошла в квартиру, как в свою, сразу включила чайник.
— Хорошо. Значит, поговорим без свидетелей.
Галина Васильевна села за стол, посмотрела на Алёну холодно.
— Ты понимаешь, что происходит?
— Происходит разрушение семьи. Света каждый день звонит, жалуется. Говорит, что в этом доме ей не рады.
— Не обижаешь? — Галина Васильевна хмыкнула. — А подозреваешь в чём попало? Роешься в её вещах?
— Я не рылась в её вещах!
— Может, она просто…
— Что — просто? Врёт? — Голос стал резче. — Моя внучка врёт?
Алёна поняла, что попалась в ловушку. Сказать «да» означало обвинить Свету. Сказать «нет» — признать свою вину.
