— Не надо бороться. Я сделаю выбор.
— Ты уже делал. И выбрал её.
— А что будет, когда она заболеет? Или просто позвонит и скажет, что ей плохо? Ты опять побежишь к ней?
— Игорь, она твоя мама. Ты не можешь её вычеркнуть из жизни.
— Но и жить её жизнью я больше не могу.
Мы проговорили до утра. Игорь рассказал, как мама контролировала каждый его шаг, звонила по десять раз на день, обижалась, если он задерживался где-то дольше, чем планировал. Как она критиковала всё, что он делал, сравнивала с собой, напоминала, сколько она для него сделала.
— Я понял, что она меня не отпустит никогда. Если не ты, она найдёт причину в любой другой женщине.
— И что ты предлагаешь?
— Давай попробуем начать сначала. Но с чёткими границами. Моя мама — отдельно, наша семья — отдельно.
— А если она начнёт манипулировать? Болезни, обиды, ультиматумы?
— Я буду помогать ей как сын, но жить буду своей жизнью.
Я задумалась. Верить или нет?
— Давай попробуем, — наконец сказала я. — Но если ты снова выберешь её, второго шанса не будет.
Игорь вернулся. Первое время было сложно. Галина Петровна названивала по несколько раз в день, то плакала, то угрожала, то прикидывалась больной. Игорь держался. Он разговаривал с ней спокойно, помогал, когда действительно было нужно, но домой к ней больше не бежал по первому звонку.
Постепенно свекровь поняла, что манипуляции больше не работают. Она затихла на какое-то время, а потом неожиданно позвонила мне.
— Таня, можно к вам зайти?
Она пришла совсем другая — без привычной агрессии, без требований.
— Я думала эти два месяца. Поняла, что теряю сына.
— Вы сами его отталкиваете.
— Знаю. Просто я привыкла, что он всегда рядом. Что он мой.
— Он ваш сын. Но он взрослый человек.
— Да, я это поняла. Поздно, но поняла. Таня, я не прошу прощения за квартиру. Это было глупо с моей стороны. Но я прошу дать мне шанс.
— Стать нормальной свекровью. Не лезть в вашу жизнь, не контролировать, просто быть рядом, когда нужно.
Я смотрела на неё и видела — она искренна. Может, не до конца, может, будут срывы, но она действительно пытается измениться.
— Давайте попробуем, — сказала я. — Но с условиями. Никаких советов, если не просим. Никаких претензий на наше время и пространство. Никаких манипуляций.
Прошёл год. Сказать, что всё стало идеально — нельзя. Галина Петровна иногда срывалась, начинала учить жизни, но быстро спохватывалась. Игорь научился выставлять границы, говорить «нет», когда нужно.
Бабушкину квартиру мы сдаём. Деньги идут в нашу общую копилку на покупку собственного жилья. Это было моё решение, Игорь не просил.
Недавно узнала, что беременна. Первой об этом узнала Галина Петровна — после Игоря, конечно. Она расплакалась от счастья, а потом сказала:
— Я постараюсь быть хорошей бабушкой. Не как свекровь, а как бабушка.
— Я верю, у вас получится.
И знаете, я действительно верю. Потому что люди меняются. Медленно, сложно, но меняются. Главное — дать им шанс и чётко обозначить границы.
А ещё я поняла главное — в семейных отношениях не должно быть третьих лиц. Даже если этот третий — родная мать. У каждого должно быть своё место, своя роль. И когда все это понимают и принимают, семья становится действительно крепкой.
История с квартирой научила нас многому. Игоря — быть самостоятельным. Меня — отстаивать свои границы. А Галину Петровну — отпускать сына во взрослую жизнь.
И знаете что? Это того стоило. Все эти скандалы, обиды, ультиматумы привели нас к пониманию, как должна строиться здоровая семья. Где есть уважение, личное пространство и чёткое понимание, кто кому кем приходится.
