На четвёртый день раздался звонок в дверь. Наталья открыла и застыла. На пороге стояла Тамара Ивановна. Одна. Без Дениса. В руках она держала пакет.
— Можно войти? — голос свекрови звучал непривычно тихо.
Мать Натальи, Вера Михайловна, вышла из кухни, вытирая руки полотенцем. Она окинула гостью внимательным взглядом.
Они сели в гостиной втроём. Тамара Ивановна положила пакет на стол.
— Я привезла твоё платье. То самое, бирюзовое. И ещё несколько вещей, которые я отложила. — Она помолчала, потом продолжила: — Денис сказал, что ты не вернёшься, пока я не съеду. Я сказала ему, что уже нашла себе жильё. Маленькую квартиру. Переезжаю послезавтра.
Наталья молча смотрела на неё.
— Я не привыкла извиняться, — Тамара Ивановна смотрела в пол. — Но я понимаю, что перешла границу. Много границ. Я думала, что помогаю. Что я нужна. А получилось… получилось, что я разрушала ваш дом.
Вера Михайловна откинулась на спинку дивана.
— Тамара Ивановна, вы знаете, в чём была ваша главная ошибка? Не в том, что вы перебирали вещи Наташи. И не в том, что читали её сообщения. А в том, что вы забыли простую вещь: это её дом. Не ваш. Её. И Дениса. Когда женщина выходит замуж и создаёт свою семью, она имеет право на своё пространство. Даже от родителей. Особенно от родителей.
Свекровь сжала руки на коленях.
— Я была одна столько времени после развода. Мне было страшно. И я решила, что если буду нужна, незаменима, то…
— То Денис никогда вас не отпустит? — мягко закончила Вера Михайловна. — Но так не получится. Сын вырастет и уйдёт в любом случае. Вопрос только в том, захочет ли он поддерживать с вами отношения потом. После всего.
Тамара Ивановна подняла глаза на Наталью.
— Я не прошу прощения. Я знаю, что не заслужила. Я просто хочу сказать — я съезжаю. И больше не буду вмешиваться в вашу жизнь без приглашения. Если ты захочешь… может быть, когда-нибудь мы сможем начать заново. По-другому.
Наталья долго смотрела на свекровь. На эту женщину, которая два месяца отравляла ей жизнь. Которая едва не разрушила её семью. И она увидела не монстра, не злую свекровь из анекдотов. Она увидела испуганную, одинокую женщину, которая просто не умела по-другому.
— Хорошо, — тихо сказала Наталья. — Может быть, когда-нибудь. Но только если вы научитесь стучаться. И не только в двери.
Тамара Ивановна кивнула. Встала и направилась к выходу. У порога обернулась:
— Денис ждёт тебя дома. Он очень ждёт.
Когда дверь закрылась, Вера Михайловна обняла дочь за плечи.
— Ты молодец, доченька. Ты отстояла себя. Это главное.
— Мам, а что если Денис не понял урока? Что если он снова встанет на её сторону?
— Тогда ты примешь решение. Но я думаю, он понял. Не сразу, но понял. Когда ты ушла, он впервые увидел ситуацию со стороны. Иногда людям нужно потерять что-то, чтобы осознать ценность.
Наталья вернулась домой вечером. Квартира встретила её тишиной и чистотой. На столе стоял букет полевых ромашек — её любимых цветов. Рядом лежала записка от Дениса: «Прости. За всё. Я был слеп. Мама уезжает послезавтра. А я хочу, чтобы ты вернулась. Не потому что так надо. А потому что без тебя это не дом. Это просто квартира.»
Она взяла записку и прижала к груди. Слёзы, которые она так долго сдерживала, наконец прорвались. Но это были не слёзы обиды. Это было облегчение.
Денис вышел из спальни. Они стояли на расстоянии метра друг от друга, и оба не решались сделать первый шаг.
