Я что, круглосуточная прислуга в этом доме? — выкрикнула Марина, швыряя на стол ключи от машины с такой силой, что они проскользили по полированной поверхности и упали на пол.
Виктор замер в дверном проёме гостиной. В его руках была спортивная сумка, а на лице — выражение человека, который понятия не имеет, что происходит. Он только что вернулся с тренировки и застал жену в состоянии, которое раньше никогда не видел. Марина стояла посреди комнаты, тяжело дыша, её обычно аккуратно уложенные волосы растрепались, а в глазах полыхал такой гнев, что он невольно сделал шаг назад.
— Что случилось? — осторожно спросил он, медленно опуская сумку на пол.
Марина горько рассмеялась. Этот смех был похож на треснувшее стекло — острый, режущий, опасный.
— Что случилось? Серьёзно? Ты правда не понимаешь, что случилось?
Она прошла к окну, потом резко развернулась обратно. Её движения были порывистыми, нервными, как у загнанного в клетку зверя. Виктор молчал, ожидая объяснений. Он знал свою жену достаточно хорошо, чтобы понимать — сейчас лучше не перебивать.
— Твоя мать, — выплюнула Марина, и это слово прозвучало как проклятие. — Твоя драгоценная мамочка опять устроила спектакль. Знаешь, что она сегодня выдала?
Виктор почувствовал, как внутри всё сжалось. Когда разговор начинался с упоминания его матери, ничего хорошего ждать не приходилось. Но то, что он услышал дальше, превзошло все его опасения.
— Она пришла сюда в семь утра. В семь! В воскресенье! Я ещё спала, когда она начала звонить в дверь. Открыла ей в пижаме, думала — случилось что-то серьёзное. А знаешь, зачем она пришла?
Марина сделала паузу, и Виктор понял, что должен что-то сказать.
— Зачем? — выдавил он, хотя внутренний голос подсказывал, что лучше бы ему этого не знать.
— Проверить, как я веду хозяйство! — Марина всплеснула руками. — В семь утра в воскресенье твоя мать решила устроить инспекцию! Она прошлась по всей квартире с видом санитарного инспектора. Заглянула в каждый угол, проверила пыль на шкафах, посмотрела, что в холодильнике, даже в нашу спальню зашла! Виктор поморщился. Даже для его матери это было слишком. Валентина Петровна всегда отличалась… особым характером, но обычно она хотя бы предупреждала о визитах.
— И знаешь, что она мне сказала? — продолжала Марина, и её голос дрожал от едва сдерживаемой ярости. — Что я плохая хозяйка! Что пыль на верхней полке в прихожей — это позор! Что в холодильнике недостаточно домашней еды! И что ей стыдно перед соседями за такую невестку!
Она остановилась перевести дух, и Виктор попытался вставить слово.
— Марин, послушай, она просто…
— Не смей! — оборвала его жена. — Не смей сейчас её оправдывать! Я ещё не закончила!
Виктор замолчал. За восемь лет брака он научился распознавать моменты, когда лучше просто слушать.
— Потом она села на кухне и начала рассказывать, как правильно вести дом. Полтора часа лекций! О том, что настоящая жена должна вставать в шесть утра, чтобы приготовить мужу завтрак. Что нужно каждый день мыть полы. Что покупать готовую еду в магазине — это признак лени и неуважения к семье!
Марина говорила всё быстрее, словно прорвало плотину, которую она долго сдерживала.
— А потом… потом она достала список! У неё был список дел, которые я должна выполнить на этой неделе! Понимаешь? Список! Как будто я её служанка! Там было всё — от покупки определённых продуктов до генеральной уборки с передвижением мебели!
Виктор почувствовал, как краснеет. Даже ему, привыкшему к выходкам матери, это казалось чересчур.
— Я попыталась вежливо объяснить, что у меня есть работа, что я устаю, что мы с тобой сами решаем, как нам жить. И знаешь, что она ответила?
Марина остановилась прямо перед мужем, глядя ему в глаза.
— Она сказала, что если я не могу совмещать работу и дом, то мне нужно уволиться. Что настоящая жена должна посвятить себя семье. И что она поговорит с тобой об этом!
В комнате повисла тишина. Виктор чувствовал себя между молотом и наковальней. С одной стороны — жена, которую он любил и чьё возмущение было более чем оправданным. С другой — мать, которая… которая была его матерью.
— Марина, я поговорю с ней, — наконец произнёс он. — Это действительно перебор.
— Поговоришь? — Марина смотрела на него с горькой усмешкой. — Как ты говорил в прошлый раз? И в позапрошлый? И год назад, когда она устроила скандал из-за того, что мы поехали в отпуск без неё?
Виктор молчал. Они оба знали, что его разговоры с матерью ни к чему не приводили. Валентина Петровна выслушивала сына, соглашалась, обещала исправиться, а потом всё повторялось снова.
