— Мне стыдно за тебя перед всей семьёй! — голос свекрови дрожал от гнева, когда она ворвалась в спальню без стука.
Марина застыла с полотенцем в руках. Только что вышла из душа, волосы мокрые, халат едва накинут. А перед ней стояла Галина Васильевна — вся в чёрном, словно на похороны собралась, глаза горят праведным возмущением.
Марина медленно опустила полотенце, стараясь сохранить спокойствие. В животе неприятно сжалось — она догадывалась, что сейчас начнётся очередной скандал. Но причина была ей неясна.
— Галина Васильевна, что случилось? О чём вы?
Свекровь шагнула ближе, её ноздри раздувались от ярости.
— Как ты могла?! Все соседи уже знают! Вера Петровна мне только что позвонила — видела, как ты вчера шла из нотариальной конторы! Ты что там делала?!
Марина почувствовала, как кровь отливает от лица. Вот оно. Началось. Она надеялась, что у неё будет время подготовиться к этому разговору, выбрать правильный момент. Но в маленьком городке новости разлетаются быстрее ветра.
— Я оформляла документы, — ровно ответила она, запахивая халат плотнее.
— Какие документы?! — взвизгнула Галина Васильевна. — Не смей мне врать! Я всё знаю! Ты оформила дарственную! На свою мать!
В дверях появился Павел. Лицо мужа было бледным, губы сжаты в тонкую линию. Он знал. Конечно, он знал — мама уже успела ему всё рассказать по телефону, пока ехала сюда устраивать разборки.
— Марин, это правда? — его голос звучал глухо.
Она посмотрела на мужа, потом на свекровь. Два обвиняющих взгляда. Два судьи, которые уже вынесли приговор.
— Да, правда. Я переоформила квартиру от бабушки на маму.
— Ты с ума сошла?! — Павел шагнул в комнату. — Это же наша квартира! Наша!
— Это квартира моей бабушки, — поправила Марина. — Которую она хотела оставить мне. Но пока жива, решила переписать на мою маму. Это её право.
— Её право?! — Галина Васильевна всплеснула руками. — Да какое право?! Вы же семья! Эта квартира должна принадлежать семье! А ты что сделала? Украла у собственного мужа! У моего сына!
Марина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Украла? У собственного мужа? Она сделала глубокий вдох, стараясь не сорваться.
— Я ничего не крала. Бабушка сама приняла это решение.
— Не ври! — рявкнул Павел. — Это ты её уговорила! Настроила против нас!
— Против вас? — Марина не выдержала. — Паш, ты хоть слышишь себя? Какое «против вас»? Бабушка просто хочет, чтобы квартира осталась в нашей семье. В моей семье.
— Мы и есть твоя семья! — закричала свекровь. — Восемь лет в браке! Восемь лет! А ты нам не доверяешь!
Галина Васильевна опустилась на край кровати, театрально схватившись за сердце. Павел тут же бросился к матери.
— Мам, тебе плохо? Воды принести?
— Нет, сынок… Просто… Я не ожидала такого предательства. Мы же её как родную приняли. А она…
Марина смотрела на этот спектакль и чувствовала только усталость. Сколько раз она уже видела эти представления. Стоило ей сделать что-то не по сценарию Галины Васильевны, как тут же начинались сердечные приступы.
— Хватит, — устало сказала она. — Галина Васильевна, прекратите. Мы все знаем, что с вашим сердцем всё в порядке. Месяц назад вы пять часов на даче грядки копали.
Свекровь мгновенно «выздоровела». Вскочила с кровати, глаза засверкали от ярости.
— Ах ты неблагодарная! Да я для вас всё делаю! Всё! А ты?!
— Что — я? — Марина скрестила руки на груди. — Что я такого ужасного сделала? Помогла бабушке оформить документы так, как она хотела?
— Ты обокрала нас! — выкрикнул Павел. — Эта квартира стоит пятнадцать миллионов! Пятнадцать! А ты просто взяла и отдала её своей матери!
— Я не отдавала. Бабушка сама решила. И вообще, с чего вы взяли, что эта квартира должна была достаться тебе?
— Мы семья! — снова завела свекровь. — В нормальных семьях всё общее! А ты… Ты с первого дня какая-то скрытная. Своя зарплата, свои планы, теперь вот квартиры от нас прячешь!
Марина подошла к шкафу, достала одежду. Нужно было одеться. Вести такой разговор в халате было невыносимо — слишком уязвимо.
— Я выйду на пять минут. Оденусь. Потом продолжим.
— Никуда ты не выйдешь! — Галина Васильевна загородила дверь. — Мы сейчас всё выясним!
— Мам, отойди, — Павел мягко отодвинул мать. — Пусть оденется.
Марина быстро прошла в ванную. Закрыла дверь на защёлку, прислонилась спиной. Сердце колотилось как бешеное. Она знала, что этот день настанет. Знала с того момента, как бабушка сказала ей о своём решении.
