— Прости меня, — выдавил он. — Я не думал, что она…
— Что она что? Что она будет вести себя как хозяйка? Так она всегда себя ведёт! Помнишь наше новоселье? Она пришла и начала переставлять мебель, потому что «так неправильно». Помнишь, как она выбросила мои цветы, потому что «от них много мусора»? А как она заявилась к нам в воскресенье в семь утра с тряпками и ведром, чтобы «помочь с уборкой»?
Каждое воспоминание било как пощёчина. Дмитрий помнил всё это. Помнил, как Марина плакала после каждого визита его матери. Как просила его поговорить с ней, установить границы. А он всегда отмахивался: «Да ладно тебе, она же старается как лучше».
— И знаешь что? — Марина достала из кармана ключи. — Вот. Это запасные ключи, которые лежали в прихожей. Заметил что-нибудь?
Дмитрий взял связку. К ней был прикреплён новый брелок — маленькая фигурка кота. Такой же брелок был на ключах его матери.
— Она сделала себе дубликат, — сказала Марина ровным тоном. — Пока жила здесь, сходила и сделала себе копию наших ключей. Теперь она может прийти в любой момент.
Ужас охватил Дмитрия. Это было уже слишком. Даже для его матери это было чересчур. Он достал телефон, начал набирать номер.
— Что ты делаешь? — спросила Марина.
— Звоню ей. Пусть вернёт ключи немедленно.
— Не надо, — Марина забрала у него телефон. — Уже поздно. Она не признается. Скажет, что мы её оговариваем. Что мы неблагодарные. Что она всю жизнь для тебя жила, а ты теперь из-за жены родную мать гонишь.
Дмитрий знал, что Марина права. Именно так всё и будет. Мать устроит скандал, будет плакать, жаловаться родственникам. Потом начнёт названивать ему на работу, присылать сообщения с упрёками. А потом придёт сюда, когда их не будет дома, и…
— Мы меняем замки, — сказал он решительно. — Завтра же. С утра вызовем мастера.
Марина покачала головой.
— Нет, Дима. Мы не будем менять замки.
— Но ты же сама сказала…
— Я сказала, что у неё есть ключи. Но дело не в ключах. Дело в тебе.
Она села на диван, вдруг почувствовав страшную усталость. Три года. Три года она пыталась построить семью с человеком, который не мог сказать «нет» собственной матери. Три года унижений, когда Галина Петровна критиковала её готовку, её внешность, её работу. А Дмитрий молчал. Всегда молчал.
— Помнишь, что она сказала на нашей свадьбе? — спросила Марина тихо. — Что я тебя у неё украла. При всех гостях. А ты засмеялся, сказал, что это шутка. Но это была не шутка, Дима. Она так и думает до сих пор. Что я злодейка, которая отобрала у неё сына.
— Марина, ну что ты…
— А помнишь, как она сказала, что я неправильно глажу твои рубашки? Пришла к нам домой и два часа учила меня гладить. А ты сидел в соседней комнате и играл в компьютер. Не заступился, не сказал ей, что я прекрасно справляюсь.
Дмитрий опустил голову. Он помнил тот день. Слышал, как мать отчитывает Марину, как та пытается вежливо возразить. Но ему было проще сделать вид, что он ничего не слышит.
— А когда мы выбирали шторы? Она приехала с нами в магазин без приглашения и выбрала совершенно другие. Сказала, что мой вкус — это безвкусица. И мы купили её шторы, потому что ты не хотел её расстраивать.
