— Марин, ну ты серьёзно? — Катя раздражённо бросает на неё взгляд, прижимая телефон плечом к уху. — Я не прошу тебя о чём-то сверхъестественном, просто посиди с ребёнком пару дней.
Марина с трудом сдерживается, чтобы не закатить глаза. Она стоит посреди кухни, и рукой листает сообщения на телефоне. Рабочий чат разрывается от вопросов, ей ещё отвечать и отвечать, а тут сестра со своими претензиями.
— Катя, я уже говорила. У меня завал на работе. Я не могу просто взять и пропустить пару дней.
— Ой, ну да, конечно. — Катя презрительно фыркает. — Ты будто не можешь работать из дома. Или, может, тебе так сложно уделить время своему родному племяннику?
Марина сжимает зубы. Всё это ей слишком знакомо. Катя всегда думала, что раз у неё нет мужа и детей, значит, у неё полно свободного времени.
— Дело не в этом, — сдержанно говорит Марина. — Просто я не готова сидеть с ребёнком. Это большая ответственность.
— Ой, да ладно тебе, — сестра вздыхает и делает небольшую паузу, очевидно, надеясь, что Марина передумает. — Я всего на пару дней. Ты даже не представляешь, как я устала. Мне просто нужно немного передохнуть.
— Катя, я понимаю, но…
— Не понимаешь! — вдруг резко перебивает сестра. В голосе звучит злость, даже обида. — Ты вообще ничего не понимаешь. Потому что тебе хорошо. Ты живёшь одна, делаешь, что хочешь, и даже не можешь потратить пару дней на свою семью!
Марина закрывает глаза и глубоко вдыхает.
— Давай не будем ругаться, — тихо говорит она.
— Да мы не ругаемся, — с нажимом отвечает Катя. — Просто ты вечно умываешь руки, как будто это вообще не твоё дело.
— Потому что это не моё дело. — Голос Марины звучит жёстче, чем ей бы хотелось. — Это твой ребёнок. Я его тётя, а не мать.
— Да пошла ты, — бросает Катя и резко сбрасывает звонок.
Марина медленно опускает телефон на стол. Голова гудит.
Она понимает сестру, правда. Катя действительно устала. Но это не значит, что Марина обязана отложить все свои дела и взять на себя чужие обязанности. Разве нет?
***
Позже вечером она сидит на диване с ноутбуком, пытаясь сосредоточиться на отчёте, но её мысли всё ещё возвращаются к разговору с сестрой.
Что, если Катя права? Что, если она действительно просто эгоистка?
Она старается не думать об этом, но чувство вины грызёт изнутри. С детства у неё было какое-то странное отношение к заботе о детях. Ещё в школе, когда одноклассницы восхищённо нянчились с младшими братьями и сёстрами, Марина старалась держаться подальше.
Почему?
Она не знает.
В детстве у неё не было младших братьев или сестёр. Только Катя. Но иногда, в глубине души, её тревожило ощущение, что это не совсем так.
Она вздыхает, закрывает ноутбук и идёт на кухню. Может, пора спать?
Но, проходя мимо зеркала в коридоре, она вдруг замечает что-то странное в своём отражении.
Как будто на секунду за её спиной мелькнула чья-то тень. Марина резко оборачивается. Никого.
***
На следующий день она идёт в гости к родителям.
Они живут в большой квартире, в которой она выросла, и с детства это место вызывало у неё странные чувства. Что-то в этих стенах, в старых фотографиях на полках, в запахе привычных вещей — всё это казалось ей одновременно родным и чужим.
— Маришка! — Мать радостно бросается к ней, целует в щёку. — Какими судьбами?
— Просто решила зайти, — улыбается Марина, проходя вглубь квартиры.
Отец сидит в кресле, смотрит новости. Он кивает ей, но не отвлекается от телевизора.
— Ты что-то хотела? — спрашивает мать, наполняя чашку чаем.
Марина колеблется.
— Катя опять на меня обиделась, — говорит она.
— Ну, не удивительно, — усмехается мать. — Ты же у нас вечно занятая, а она с ребёнком одна.
Марина вздыхает.
— Мам, ты ведь не считаешь, что я обязана ей помогать?
Мать пожимает плечами.
— Семья должна поддерживать друг друга.
Марина смотрит в окно.
— А если я не хочу?
— Ну, тогда Катя, конечно, разозлится.
Марина молчит.
Вдруг она замечает на полке старый альбом.
— Можно посмотреть?
— Конечно, бери, — мать улыбается.
Марина садится на диван, раскрывает альбом и начинает перелистывать страницы.
Вот она в детстве, вот Катя, родители, какие-то дальние родственники. Но вдруг на одной из фотографий она замечает странное. На снимке она стоит в детской комнате. Позади неё — кроватка.
И в кроватке лежит ребёнок. Марина смотрит на фото, и её сердце начинает биться чаще. У них не было другого ребёнка.
Или был?
Она поднимает глаза на мать.
— Мам, а кто это?
Мать бросает на снимок быстрый взгляд и тут же отворачивается.
— Никто.
— Как это «никто»? Это же ребёнок.
— Просто соседский малыш. Мы иногда присматривали.
Марина смотрит на фотографию.
Что-то здесь не так.
— Ты ведь всегда говорила, что никогда не любила нянчиться с чужими детьми.
— Ну, так сложилось, — спокойно отвечает мать.
Марина молчит, но ощущение тревоги не проходит.
Кто был этот ребёнок? И почему ей кажется, что она должна помнить его?
— Мам, а ты уверена, что это соседский ребёнок?
Марина пристально смотрела на мать, пытаясь уловить хоть какую-то эмоцию, но та сохраняла внешнее спокойствие.
— Конечно, — не моргнув глазом, ответила она, продолжая хлопотать на кухне. — Мы тогда часто помогали нашим соседям.
Марина молча перевернула страницу альбома. Ещё одно фото. Она, маленькая девочка, стоит возле кроватки. На этот раз лицо младенца было лучше видно. Что-то в нём казалось странно знакомым.
— А где эти соседи сейчас? — спросила она, глядя на мать.
Та остановилась, сжав ложку в руке, но быстро взяла себя в руки.
— Они давно уехали, — коротко бросила она.
— Куда?
— Марина, к чему этот разговор? — в голосе матери появилось раздражение. — Это было двадцать лет назад, какая тебе разница?
Марина почувствовала, как внутри нарастает напряжение.
— Просто мне показалось, что я что-то забыла, — сказала она медленно.
Мать резко повернулась к ней.
— Забытое — к лучшему, — твёрдо сказала она.
Марина вздрогнула.
***
Позже, когда она возвращалась домой, в её голове возникали вопросы.
Почему мать так резко отреагировала? Почему ей самой казалось, что этот ребёнок на фотографии не просто «соседский малыш»?
Она не помнила его. Но что-то внутри подсказывало, что он был частью её жизни.
Она открыла дверь в квартиру, бросила ключи на полку и подошла к зеркалу в коридоре. И снова. На секунду ей показалось, что за её спиной мелькнула тень.
Марина глубоко вдохнула.
«Всё нормально. Просто усталость.»
Но ощущение тревоги не уходило.
***
На следующий день она позвонила бабушке.
— Бабуль, привет, — сказала она, пытаясь говорить как можно непринуждённее.
— Мариша! Давно не слышала тебя. Как дела?
— Всё нормально. Слушай, а ты помнишь, кто жил по соседству с нами, когда я была маленькая?
Бабушка замолчала.
— Зачем тебе это?
Марина стиснула зубы.
— Просто интересно. Мама сказала, что мы иногда присматривали за их ребёнком.
— Так она сказала? — в голосе бабушки прозвучала странная нотка.
— Да. Но я совсем его не помню.
На другом конце провода повисла пауза.
— Мариша, тебе лучше оставить это.
Марина сжала телефон.
— Бабуль, ты что-то знаешь?
— Дитя моё… некоторые вещи лучше не трогать.
Марина почувствовала, как по её спине пробежал холодок.
— Бабушка, — её голос стал твёрже. — Мне нужно знать.
Бабушка тяжело вздохнула.
— Хорошо. Приезжай.
***
Когда она вошла в квартиру бабушки, её сразу окутал запах старых книг и лекарств.
— Садись, — бабушка указала на кресло.
Марина устроилась напротив и внимательно посмотрела на неё.
— Рассказывай.
Бабушка помолчала, потом заговорила:
— Ты была совсем маленькая. Я не знаю всех деталей, но кое-что помню.
Марина затаила дыхание.
— У твоих родителей… был ещё один ребёнок.
Сердце Марины замерло.
— Что?
— Брат.
Марина почувствовала, как мир вокруг поплыл.
— Но… мама никогда не говорила…
— Конечно, не говорила. Они сделали всё, чтобы ты забыла.
— Что значит «забыла»?
Бабушка посмотрела на неё долгим, тяжёлым взглядом.
— Ты его очень любила. Постоянно с ним нянчилась, хотя сама была ребёнком. Родители были заняты, и ты проводила с ним больше времени, чем кто-либо.
Марина задышала быстрее.
— Но что с ним случилось?
Бабушка отвела взгляд.
— Я не знаю всех подробностей. Только то, что однажды он исчез.
Марина почувствовала, как её накрывает волна ужаса.
— Исчез?
— Да. Однажды просто… не стало.
Марина замерла.
— Но… как это возможно?
Бабушка медленно покачала головой.
— Я не знаю. Но после этого тебя будто подменили. Ты перестала говорить о нём. А потом и вовсе забыла.
Марина с трудом сглотнула.
— Мне было сколько лет?
— Четыре или пять.
Марина вцепилась пальцами в подлокотник кресла.
— Это не может быть правдой.
Бабушка грустно посмотрела на неё.
— Правда, она такая, внучка. Иногда её лучше не знать.
Марина закрыла глаза. Она не помнила брата. Но теперь она чувствовала, что её детство было построено на лжи.
Марина ехала домой в полном ступоре. Голова гудела от мыслей.
«У тебя был брат.»
Эти слова бабушки не укладывались в голове. Как можно забыть родного человека? Как можно вычеркнуть целый кусок детства?
Она заехала к себе, но долго не могла заставить себя войти в квартиру. Стояла в тёмном подъезде, смотрела на дверь и почему-то боялась повернуть ключ.
В конце концов, она глубоко вдохнула, вошла, включила свет.
И снова. Ощущение присутствия. Будто кто-то незримо следил за ней из-за угла. Марина резко обернулась. Пусто.
Она провела рукой по лицу и бросилась к шкафу, где хранились старые семейные вещи.
Ей нужны доказательства.
***
Она рылась в коробках, перебирала старые фото, документы, рисунки.
И вот, под грудой старых бумаг, она наткнулась на детский альбом, который раньше никогда не видела. Трясущимися руками она открыла его.
И сразу же замерла. На первой странице было фото: она, маленькая, сидит на полу. У неё на коленях лежит младенец.
Голова закружилась. Она чувствовала, что должна помнить это. Но не помнила. Она перелистнула страницу.
Следующее фото — она стоит у кроватки, держится за бортики и что-то говорит ребёнку внутри.
Следующее — двое детей за столом. Один из них — она. А второй?
Марина вгляделась в лицо мальчика, но оно было слегка смазано. Будто нарочно размыто временем.
Она судорожно перевернула ещё несколько страниц.
А потом — резкий обрыв. На одном из снимков она стояла одна. Мальчика больше не было.
***
Марина не могла уснуть. Она пролежала несколько часов в темноте, вглядываясь в потолок.
«Ты его очень любила. Постоянно с ним нянчилась.»
«Но потом его не стало.»
Что случилось с её братом? Почему никто об этом не говорит? И почему она ничего не помнит?
***
На следующий день Марина поехала к родителям. Мать встретила её у порога.
— Опять ты, — вздохнула она.
— Нам надо поговорить, — твёрдо сказала Марина.
Мать нахмурилась.
— О чём?
Марина прошла в квартиру, не дожидаясь приглашения.
— О моём брате, — сказала она, глядя матери прямо в глаза.
Мать замерла.
— Я не понимаю, о чём ты.
— Прекрати. Я всё знаю.
Мать сжала губы.
— Кто тебе сказал?
— Бабушка.
Мать тяжело опустилась в кресло.
— Марина…
— Я хочу знать правду, — перебила она. — Всё.
Мать молчала.
Потом тихо сказала:
— Ты сама хотела забыть.
Марина почувствовала, как похолодело в груди.
— Что?
— Ты так кричала тогда… так умоляла нас, чтобы мы убрали его… стерли…
— Мам, о чём ты говоришь?!
Мать посмотрела на неё потухшим взглядом.
— Ты не хочешь этого помнить, Марина.
***
Позже, когда она снова вернулась домой, внутри неё что-то дрожало.
«Ты сама хотела забыть.»
Эти слова крутились в голове.
Что она сделала? Что с ней сделал её брат?
Она не знала. Но теперь она чувствовала, что приближается к страшной правде.
— Я не могла этого хотеть, — Марина медленно покачала головой, словно пытаясь стряхнуть с себя сказанное матерью.
— Хотела, — тихо повторила мать. Она выглядела измученной, будто ей приходилось заново переживать нечто кошмарное.
— Но почему? — Марина чувствовала, как в груди разливается паника.
Мать медленно подняла на неё глаза.
— Потому что ты боялась его.
***
Эти слова преследовали Марину всю ночь. Она ворочалась в постели, ловя в темноте смутные воспоминания, которые всё никак не приходили.
«Ты боялась его.»
Но почему?
Она снова и снова возвращалась к фотографиям, пытаясь зацепиться за что-то знакомое.
И тут её осенило.
На одном из снимков, где она стояла у кроватки брата, её лицо казалось испуганным.
Она не просто смотрела на него — она смотрела с ужасом.
***
На следующее утро она снова пришла к бабушке.
— Бабуль, скажи мне всё, — потребовала она.
Бабушка тяжело вздохнула.
— Ты была хорошей сестрой, Марина. Ты любила его. Но он…
— Он что?
Бабушка долго молчала.
— Он пугал тебя.
Марина замерла.
— Как?
— Ты боялась оставаться с ним одна. Ты говорила, что он делает что-то странное.
— Что именно?
Бабушка покачала головой.
— Ты говорила, что он смотрит на тебя не как ребёнок. Будто понимает больше, чем должен. Будто знает о тебе что-то, чего ты сама не знаешь.
Марина почувствовала, как у неё пересохло во рту.
— И… что с ним случилось?
Бабушка отвернулась.
— Его не стало.
— Это я уже слышала! — закричала Марина. — Но КАК?!
Бабушка медленно посмотрела на неё.
— В ту ночь ты прибежала к родителям. Ты кричала, что он не твой брат.
Марина почувствовала, как её сердце замерло.
— Что?..
— Ты говорила, что он — не он.
Марина покрылась мурашками.
— Он смотрел на тебя в темноте. Просто молча. Ты говорила, что он улыбается, но…
— Но что?
Бабушка сглотнула.
— Его рот не двигался.
Марина почувствовала, как внутри всё сжалось.
Она не могла этого помнить, но внутри всё откликалось так, словно правда наконец пробивалась наружу.
— Что было потом? — её голос дрожал.
— Потом его не стало.
— Вы отдали его?
— Нет.
Бабушка глубоко вздохнула.
— Он исчез.
— Как это — исчез?
— Мы проснулись утром, а кроватка была пуста.
Марина закрыла рот рукой.
— Его никто больше не видел.
***
Марина вернулась домой в полном оцепенении.
Она не знала, во что верить. Она боялась правды. Но больше всего она боялась того, что ночью снова увидит тень в зеркале. Теперь она знала, кто это.
Марина сидела в машине напротив родительского дома. Всё, что она узнала, казалось невозможным.
«Ты боялась его.»
«Он не был твоим братом.»
«Он исчез.»
Но никто не говорил ей, как именно это произошло.
Она глубоко вдохнула.
Нет. Она не уйдёт, пока не выяснит всю правду.
***
— Ты опять? — устало сказала мать, увидев её на пороге.
— Да, и теперь ты мне всё расскажешь, — твёрдо ответила Марина.
Мать тяжело вздохнула, но на этот раз не стала отнекиваться.
— Хорошо.
Марина прошла в гостиную и опустилась на диван, приготовившись услышать то, чего боялась всю жизнь.
Мать долго молчала, словно подбирая слова.
— Той ночью… ты проснулась от его плача, — наконец начала она.
Марина напряглась.
— Но когда ты подошла к кроватке, он уже не плакал. Он смотрел на тебя.
Марина сглотнула.
— Ты побежала к нам, кричала, что с ним что-то не так. Ты говорила, что он не твой брат.
— Но почему? — прошептала она.
Мать покачала головой.
— Ты говорила, что он меняется. Что он… странный.
Марина почувствовала, как внутри всё сжимается.
— А потом… — голос матери задрожал, — потом ты сказала, что он смеётся, но его рот не двигается.
Марина закрыла рот рукой.
Это она помнила. Тот страх. Ту ночную темноту. Тот взгляд.
— Мы бросились в его комнату, но кроватка была пуста, — продолжила мать.
— Как это пуста? — Марина не могла поверить своим ушам.
— Его не было. Просто… исчез.
— Вы искали его?
— Конечно! — мать всплеснула руками. — Мы перерыли весь дом! Вызвали полицию!
Марина нахмурилась.
— Но в газетах ничего не было.
Мать опустила глаза.
— Нам сказали… лучше об этом не говорить.
— Кто сказал?
Мать замялась.
— Они пришли… люди из какой-то службы. Они сказали, что так будет лучше.
— Для кого?
Мать посмотрела на неё долгим взглядом.
— Для всех.
Марина вздрогнула.
— Но что с ним случилось?
Мать медленно покачала головой.
— Мы не знаем.
Марина глубоко вдохнула.
«Ты боялась его.»
«Он менялся.»
«Он не был твоим братом.»
Что, если…
Что, если она интуитивно чувствовала что-то, чего не понимали взрослые?
Что, если её страх был настоящим?
Что, если тот, кто исчез в ту ночь… действительно не был её братом?
***
Вернувшись домой, Марина долго сидела в темноте, пытаясь осмыслить всё, что узнала. Но теперь она понимала одно.
Она не хочет сидеть с ребёнком сестры не потому, что ей не нравится заботиться о детях.
А потому, что она боится. Боится проснуться ночью. Боится увидеть, как младенец смотрит на неё в темноте. Боится услышать, как он смеётся, но его рот не двигается. Боится, что однажды… он снова появится.
