Ольга сидела за старым дубовым столом, который помнил ещё их свадьбу, первую зарплату Сергея, и тот день, когда они притащили домой котёнка в авоське. Ветер трепал оконные рамы, за окном лениво скрипели качели.
Она шуршала бумагами, ища квитанцию за газ. Банальный день, обычная суета. Никаких предчувствий, никаких «знаков свыше».
— Ну где же ты, зараза… — пробурчала Ольга, перебирая папку. Она выудила из кучи какой-то договор. Уже собиралась отбросить, но взгляд зацепился за жирную надпись: «Договор дарения недвижимости». Стоп. Недвижимость? Их дом? Ларисе?
У Ольги перехватило дыхание. Пальцы сами листали страницы. Да, их дом, тот самый, что они строили, рыдая от усталости и радости, был переписан на сестру Сергея. Дата стояла свежая — всего три месяца назад.
Мир вдруг перестал быть тёплым и надёжным.
Она тупо смотрела на подписи, печати, нотариуса. Всё было законно. Всё было обдуманно. Всё было — без неё.
На кухне скрипнула дверь. Сергей, привычно чихнув, уткнулся в телефон.
— Привет… Чего там шуршишь? — рассеянно бросил он, не отрываясь от экрана.
Ольга медленно встала, держа бумаги в руке, как пистолет.
— Что это? — голос её звучал глухо.
Сергей поднял глаза, увидел бумаги, поморщился.
— Ах это… Оля, не начинай, — голос у него был усталый, как у человека, которого поймали на воровстве, но который уверен, что всё объяснит. — Это… подстраховка. Мало ли что. Тебе не надо волноваться.
— Подстраховка от чего, Сергей? — вкрадчиво уточнила она, чувствуя, как внутри поднимается волна злости. — От меня?
Он пожал плечами.
— Оля, ты же знаешь… Сейчас все так делают. Браки трещат, люди с ума сходят… Всё заранее оформляют.
— Только я, идиотка, всё ещё верила, что у нас с тобой семья.
Сергей тяжело вздохнул, как будто ему действительно было жалко её.
— Оль, не делай трагедии из ничего.
— А я и не делаю. Трагедия уже сделана. Тобой.
Он хотел что-то сказать, оправдаться, пошутить, смягчить — но махнул рукой и ушёл в спальню, закрыв за собой дверь.
Ольга стояла посреди кухни, прижимая к груди бумаги.
Ветер снова зашевелил оконные рамы, и комната на секунду показалась ей чужой.
Как и этот дом.
Как и этот мужчина.
Как и вся её жизнь. Ольга сидела на диване, обхватив колени. Рядом на столе — стакан с вином. Таня, её подруга с незапамятных времён, сидела напротив, крутя в руках зажигалку.
— Ну и скотина твой Серёжка… — задумчиво сказала Таня, щёлкая огоньком. — Я всегда говорила — у него лицо как у продавца некачественных пылесосов.
Ольга фыркнула.
— Не ври. Ты называла его «мужчина мечты».
— Мало ли что я называла в тридцать лет… — пожала плечами Таня. — Тогда я ещё думала, что шампунь «Чистая линия» решает все жизненные проблемы.
Они засмеялись. Смех был натужным, как будто обе понимали, что за ним — бездна.
— И что ты будешь делать? — спросила Таня, осторожно.
— Разводиться, — спокойно ответила Ольга. — Я не собираюсь жить с человеком, который заранее готовится от меня бежать.
Таня кивнула.
— Правильная мысль. Только знаешь… — Она наклонилась вперёд, серьёзно посмотрела Ольге в глаза. — Ты не о нём переживаешь. Ты о себе. О том, что двадцать семь лет потрачены, а в итоге осталась с чужой фамилией и коробкой фотографий.
Ольга усмехнулась.
— Спасибо, Таня. Прекрасный психолог. Где мне счёт за консультацию оплатить?
— Мне хватит бутылки хорошего вина, — с серьёзным лицом заявила Таня. — Только без этой кислой бурды, что у тебя стоит на столе.
Ольга снова улыбнулась. Потом вздохнула.
— Лариса звонила.
Таня подняла бровь.
— И что? Приглашает на новоселье?
— Нет… — Ольга покачала головой. — Она плакала. Клялась, что ничего не знала. Сказала, если нужно, вернёт дом.
Таня зевнула.
— Ага. Вернёт. Сразу с обоями и шторы пришьёт в подарок.
Ольга не ответила. Она смотрела в окно, где фонарь качался на ветру, как пьяный сторож.
— Понимаешь, — медленно сказала она, — дело даже не в доме. И не в Ларисе. И даже не в Серёже. А в том, что я вдруг поняла: я ему больше не верю. Ни одному его слову. Ни одной улыбке. Ни одному «привет, любимая».
Таня вздохнула.
— Это называется взрослая жизнь, Оленька. Добро пожаловать в клуб.
Ольга допила вино. Тёплая горечь растеклась внутри, как осенний дождь по лужам.
Она больше не плакала.
Она больше не верила.
И, наверное, это было страшнее всего. Развод оформили быстро. Сергей, на удивление, не сопротивлялся. Подписал всё без лишних слов, как будто спешил освободиться.
— Пиши: не сошлись характерами, — сухо сказал он, протягивая ручку.
Ольга молча расписалась.
Он хотел было что-то сказать, протянул руку, потом передумал и ушёл первым, даже не обернувшись.
В тот же вечер она заехала в свою новую квартиру — маленькую, душную, но свою. Здесь пахло краской, свежими обоями и надеждой.
Разгружая коробки, она вдруг вспомнила, как когда-то, двадцать пять лет назад, тащили с Сергеем диван на пятый этаж без лифта. Как смеялись. Как падали навзничь в пустую комнату и обещали, что всё у них будет.
И почему-то вспоминалось это без боли. Как старый фильм, который уже не трогает сердце.
К ночи позвонил Сергей. Она ответила машинально.
— Оль, привет… Я тут подумал…
— Что? — коротко бросила она.
— Может, попробуем ещё раз?
Ольга усмехнулась.
— Попробуем что? Ты подаришь Ларисе ещё что-нибудь из нашего?
Он молчал.
Она хотела бросить трубку, но остановилась. Что-то в его голосе было таким… потерянным.
— Оля… Я идиот. Я не хотел тебя терять. Просто… Просто я испугался.
— Испугался чего? Что я потребую половину картошки из погреба?
Он снова молчал.
Ольга смотрела в окно, где над домами ползли оранжевые облака.
Может быть, всё дело действительно в страхах? Может быть, он тоже боится остаться один, как и она?
Или всё это очередная попытка заткнуть дыру дешёвыми словами?
Она подумала.
И предложила три варианта:
На том конце провода Сергей ждал её ответа.
А она — впервые за долгое время — знала, что теперь выбор только за ней.
Эпилог
Прошло полгода.
Ольга сидела в небольшом кафе недалеко от своей новой квартиры. За окном лениво моросил дождь — такой, что хочется завернуться в плед и слушать старые песни.
Она неспешно пила кофе, грея замёрзшие пальцы о горячую чашку.
Рядом на столе лежала книга и телефон. Сергей больше не звонил. Да и она не звонила. Их последняя встреча была короткой — они посмотрели друг на друга, как два бывших сожителя, которые больше не делят ни любовь, ни пространство, ни даже раздражение.
Он пожелал ей счастья.
Она — ему удачи.
И всё.
Странно было понимать, что жизнь может вот так просто повернуть за угол. Без истерик, без страстных прощаний. Просто — выросли из любви. Как вырастают из старых ботинок.
Сейчас у неё было всё, что нужно: маленький, но уютный дом; работа, которая не душила; редкие, но тёплые встречи с друзьями. Иногда было страшно, иногда — одиноко, но это был её страх и её одиночество. Своё. Родное.
Ольга посмотрела в окно.
По мокрой улице шёл мужчина с букетом жёлтых хризантем. Он остановился, посмотрел на дверь кафе, потом решительно вошёл.
Ольга усмехнулась.
— Новая жизнь начинается, когда старой больше нечего терять, — подумала она.
И допила свой кофе до дна.
Финал.
