— Деньги нужны, — заявила свекровь, — и вы мне их дадите. Младший сыночка в беду попал, срочно его выручать надо. Давай, раскошеливайся. — Ничем помочь не могу, — заявила моему мужу мать, — мебель, посуда и прочая утварь у меня имеется, но не про вашу честь. Вот Андрюша женится, ему все приданое и уйдет. Дима, ты же взрослый мужчина, ну неужели ты не можешь свои проблемы сам решить? От меня помощи не жди, я тебя в зубах таскать не буду!
С Димой мы вместе уже восемь лет, и я до сих пор помню тот день, когда мы решили, что хотим быть семьей. В принципе, живем мы неплохо. Как и у всех, у нас бывают свои разногласия, но мы всегда находим способ понять друг друга и двигаться дальше. Изначально мы жили в разных городах, поэтому вопрос о совместном проживании встал остро, когда мы решили пожениться. Ни у меня, ни у Димы своей квартиры не было, и снимать жилье казалось не лучшим вариантом. Тогда мои родители, посовещавшись, решили сделать нам невероятный подарок — купить нам небольшую квартиру в ипотеку, первоначальный взнос. Конечно, я была им за это безмерно благодарна. Помню, как мы носились по магазинам, выбирая обои, люстры, мечтая о том, каким уютным будет наш новый дом. Но когда пришло время переезжать, эйфория немного поутихла. Квартира была… пустой. Совсем пустой. Только голые стены и бетонный пол. Мама с папой не сказали почему—то, что взяли жилье в новостройке. — Ну ничего, — сказала я Диме, стараясь не показывать разочарования, — зато у нас есть чистый лист, на котором мы нарисуем нашу мечту! Мои родители, видя наше затруднительное положение, опять пришли на помощь. Они отдали нам свою старенькую мебель, которая, конечно, уже немного потрепалась, но была вполне пригодной для жилья. Мама привезла коробки с посудой, столовыми приборами, скатерти, полотенца… В общем, все, что нужно для жизни. Я была безумно благодарна им за поддержку. Без них мы бы точно не справились. А потом пришла очередь свекрови, Светланы Ивановны. Я наивно полагала, что она тоже чем—нибудь поможет. Дима все—таки ее сын! Но, увы, мои ожидания не оправдались. Когда мы приехали к ним за приданым, Светлана Ивановна с невозмутимым видом сняла со стены старый, потертый ковер, который, честно говоря, выглядел так, словно пережил не одно нашествие Мамая. — Вот, сынок, это вам на первое время, — сказала она, протягивая Диме свернутый ковер, — а еще вот, возьмите пару ложек и пару мисок. В хозяйстве пригодится. Я стояла, ошарашенная, и не могла поверить своим ушам. Пара ложек и мисок? Серьезно? — Мам, ну что ты такое говоришь? — возмутился Дима, — мы же переезжаем в новую квартиру! Нам нужно хоть что—то из мебели, посуды… Ты же знаешь, что у нас ничего нет. — Ой, да ладно тебе, сынок, — отмахнулась Светлана Ивановна, — сами заработаете! Не маленькие уже. А ковер этот — он очень ценный, ручной работы. Берегите его. Я почувствовала, как к горлу подступает ком. С ума сойти! Неужели им так сложно было нам помочь? Ведь они далеко не бедные люди! После переезда я не могла отделаться от чувства досады. Дима, видя мое состояние, старался меня подбодрить. — Ну, не расстраивайся ты так, — говорил он, обнимая меня, — главное, что мы вместе. Все остальное — наживное. Сами заработаем, купим все, что нужно. — Я понимаю, — отвечала я, — но почему твоя мама так себя повела? Неужели она не хотела, чтобы мы жили в комфорте? Дима молчал. Я понимала, что ему стыдно за родительницу. Причем я прекрасно знала, что возможность помочь нам у свекрови была — пару раз по просьбе Светланы Ивановны лазила на чердак. Все пространство было завалено старыми вещами: мебелью, посудой, бытовой техникой… Там было все, что нам так не хватало! Сервизы, новые кастрюли, ковры, микроволновка и лаже газовая плита. Поэтому мне было, на что обижаться. Конечно, получив столь ценный подарок, я мужу о том, что увидела на чердаке, рассказала. Димка мне не поверил сначала: — Ты уверена? — спросил он, недоверчиво глядя на меня. — Абсолютно! Я своими глазами видела! Там столько всего полезного! И ведь не нужно им это, раз на чердаке валяется. Могла бы помочь! Потом выяснилось, что весь этот хабар специально собирался не для нас. — Мама сказала, что эти вещи она берегла для младшего брата, Андрея, — сказал Дима с виноватым видом, — она считает, что Андрей пока еще не готов к браку, но когда он женится, она отдаст ему все эти вещи. Я онемела от такого признания. — Но ведь Андрей еще даже не собирается жениться! — заорала я, — а нам эти вещи нужны прямо сейчас! — Я не знаю, Насть, — вздохнул Дима, — я же не могу маму заставить. Она всегда выделяла Андрея. Может быть, это связано с тем, что он от второго брака, а я — от первого. Дело в том, что Дима был сыном Светланы Ивановны от первого брака. Ее нынешний муж, Николай Петрович, относился к Диме как к родному сыну, но, видимо, для Светланы Ивановны это не имело значения. Андрюшу моя свекрында боготворила. В том, что свекровь меня недолюбливает, я была уверена. Как—то, когда мы были у Светланы Ивановны в гостях, я услышала ее разговор с подругой по телефону. Мы тогда только—только поженились. — Да, вот, старший сын женился, — говорила Светлана Ивановна, — да нет конечно! Сразу не понравилась! Да что с него взять? В папашу пошел, такой же непутевый… А вот младший… Вот когда Андрей женится, тогда я ему все и отдам. Он у меня молодец, всего сам добьется.
