— Конечно, — Татьяна села на ступеньку. — Она, знаешь, как генерал. Только армия у неё — один единственный солдат, и тот подкаблучник.
— А знаешь, кто ещё там был?
— Галя. Та самая. С работы. Из отдела логистики. Которую ты просила держать подальше от Олега.
Татьяна замерла. Галя. Рыженькая, с голосом, как у мультипликационной белочки. С грудью пятого размера и мозгом — на подносике. Точнее, с его отсутствием.
— Она что там делала? — выдавила Татьяна.
— Сидела. На диване. В тапках. И резала салат. Нина Васильевна сказала, что она «умеет по-домашнему». Типа «дом там, где котлеты и тишина». Не то, что «эта ваша Таня».
— Не верю. — Но голос дрогнул.
— Веришь. Ты всегда всё видела, просто не хотела признаваться себе.
Татьяна встала. Обулась. Закрыла дверь. И через десять минут уже звонила в свою квартиру. Ту самую, купленную ею до брака. За её деньги. С её окнами и батареей, которая всегда шипела, как змея.
В розовых носках. В Татьяниной футболке с надписью «Not your honey».
— Ой, Таня! — растерялась та. — Привет… Ты… что…
— А ты что? — холодно спросила Татьяна. — Ключ тоже у мамочки взяла?
Из-за спины выглянула Нина Васильевна. Её лицо было как памятник, на котором забыл стереть фамилию бывшего вождя.
— Татьяна… — процедила она, — у нас нет настроения.
— А я не за настроением. Я за справедливостью.
— У тебя же ключей больше нет, — напомнила свекровь. — И вещей. Всё твоё мы сложили и отнесли в подъезд. Не волнуйся, никто не взял. Никому не надо.
— А вот это — надо, — Татьяна зашла в коридор, толкнув Галю плечом. — Моя квартира. Мои стены. И по документам — я здесь хозяйка. Не ты. Не она. И не эта, в трусах с котиками.
Олег вышел из спальни. В руках — пульт от телевизора. Лицо усталое.
— Не начинай, — отрезала она. — Я ушла, чтобы ты сделал выбор. А ты, как всегда, сделал его за счёт меня. Только в этот раз — с бонусом в виде новой кандидатки на роль «жены без мнения».
— Это всё не так, — начал он, но она уже подошла вплотную.
— Я пришла сказать последнее. Я подаю на развод. И вызываю полицию — на незаконное пребывание лиц в моей собственности. Можете сейчас же выметаться. С вещами, с котлетами, с лопаткой и с Галей.
— Не смей! — взвизгнула свекровь. — Ты выгонишь нас? Меня?! Мать твоего мужа?!
— Экс-мужа, — поправила Татьяна. — И мать он теперь — не мой сын. Снимите, пожалуйста, мой халат, кстати. И верните ключи.
— Да ты ненормальная! — закричала Галя. — Из-за таких, как ты, мужики и бегают! Всё у тебя по закону, всё по бумажке!
Татьяна подошла к ней, взяла её за плечи и буквально вытолкала в коридор. Та вскрикнула.
— Я теперь — по любви. А любовь начинается с уважения. А не с жратвы и удобства. Поняла?
Через два часа, квартира была пуста. Даже запах чужих людей начал исчезать. Осталась только она, с кружкой кофе. И её отражение в зеркале.
Сильная. Уставшая. Но — настоящая.
И впервые за долгое время — свободная.
