Антон сидел на диване, расслабленный, с бокалом вина в руке. Напротив него, в моем любимом кресле, сидела женщина. Молодая, лет тридцати, с длинными темными волосами и яркими зелеными глазами. Она улыбалась, глядя на Антона, и что-то рассказывала, жестикулируя тонкими руками. На ней было простое, но элегантное платье, которое подчеркивало её фигуру. Она выглядела… живой. Такой, какой я, наверное, не была уже давно.
Я толкнула дверь, и она скрипнула. Антон обернулся, и на его лице промелькнуло что-то — не то удивление, не то раздражение. Женщина тоже посмотрела на меня, но её улыбка не исчезла. Она казалась уверенной, словно была здесь не гостьей, а хозяйкой.
— Оля, — сказал Антон, ставя бокал на стол. — Ты рано.
— Я рано? — тупо переспросила я, чувствуя, как голос дрожит. — Я всегда так прихожу, Антон. Кто это?
Женщина встала, протянула руку. Её ногти были покрыты аккуратным красным лаком.
— Марина, — представилась она. — Рада познакомиться.
Я не ответила, не пожала руку. Просто смотрела на Антона, ожидая, что он скажет. Он вздохнул, провел рукой по волосам — жест, который я знала слишком хорошо. Он всегда так делал, когда собирался сказать что-то неприятное.
— Оля, нам надо поговорить, — сказал он наконец. — Сядь, пожалуйста.
Я не села. Я стояла, скрестив руки, и ждала. Ждала, что он скажет, что она просто коллега, что я всё не так поняла. Но он смотрел на меня спокойно, слишком спокойно, и я уже знала, что сейчас услышу.
— Марина будет жить с нами, — сказал он. — Я думаю, так будет лучше.
Слова Антона повисли в воздухе, как дым. Я смотрела на него, пытаясь понять, шутит он или нет. Но его лицо было серьезным, а Марина, стоявшая рядом, слегка наклонила голову, будто извиняясь, но не слишком искренне.
— Что ты сказал? — переспросила я, хотя прекрасно всё слышала.
Антон встал, подошел ко мне, но не слишком близко. Он всегда знал, где проходит граница, за которую я не позволю ему зайти.
— Оля, я устал притворяться, — сказал он. — Мы с тобой… мы давно не те. Ты же сама это чувствуешь. Мы живем как соседи, а не как муж и жена. Я встретил Марину, и она… она дает мне то, чего мне не хватало. Но я не хочу разводиться. Не хочу рушить семью. Мишка… он не должен страдать. Я подумал, что так будет лучше для всех.
Я почувствовала, как пол уходит из-под ног. Это был не просто удар — это было как будто кто-то выдернул из меня всё, что держало меня на плаву. Я посмотрела на Марину. Она молчала, но её глаза были внимательными, изучающими. Она не выглядела злодейкой. Она выглядела… обычной. И это было хуже всего.
— Ты привел её в наш дом, — сказала я, стараясь держать голос ровным. — В мой дом. И говоришь, что так будет лучше?
Антон кивнул, как будто это было самым логичным решением в мире.
— Да. Я не хочу лгать. Не хочу прятаться по углам. Мы взрослые люди, Оля. Мы можем жить честно.
— Честно? — я почти рассмеялась, но смех застрял в горле. — Ты называешь это честно?
