В субботу утром Зинаида Петровна вышла на кухню в своём махровом халате, с аккуратно уложенными волосами и серьёзным лицом. Она села за стол, налила себе чаю и кивнула Насте:
— Я хотела бы поговорить.
Настя повернулась к ней, оставив миску с овсянкой на столешнице.
— Я решила, — начала свекровь с расстановкой. — Я уеду. Пока — к сестре. Потом к себе, как ремонт доделают.
Настя замерла, не зная, что сказать.
— Я не хочу быть причиной того, что в вашей семье трещины появляются. Я люблю Илью. И Костю. И… — она вздохнула, — ты права. У вас своя жизнь. А у меня свои привычки и представления. Мы слишком разные.
— Спасибо, — сказала Настя. — Мне очень важно было это услышать.
— Я не прошу прощения. Я… просто ещё учусь принимать, что мой сын — взрослый. И не мой.
В кухню вошёл Илья, остановился на пороге, услышав последние слова.
— Мам, я всегда твой. Но теперь — я ещё и муж, и отец. И мне важно, чтобы дома всем было хорошо. В том числе тебе. Но не как «принято», а как мы решили.
Она кивнула. Глаза её заблестели.
— Я уеду в понедельник. Вещей у меня немного. Автобус утром. И не надо меня провожать, как на войну. Всё нормально.
В воскресенье Настя сварила борщ, хотя и не любила его готовить. Но в этот день — в последний вечер перед отъездом свекрови — ей почему-то захотелось сделать что-то привычное, домашнее. Зинаида Петровна молча поела, вытерла губы салфеткой и кивнула:
— Очень даже ничего. С уксусом, да?
— Ну, запомни. Борщ — это не так уж и страшно.
Настя улыбнулась впервые за долгое время.
Позже вечером, когда Костя уже спал, Илья и Настя сидели в комнате на диване. Он положил руку ей на плечо.
— Знаешь, я не думал, что она уедет. Я думал, будет бороться до конца.
— Я тоже. Но, наверное, ты сказал ей что-то такое, что она услышала.
— Я просто впервые сказал по-настоящему. Не как сын, а как взрослый человек. И, наверное, ей это было важно.
— А мне важно, что ты это сделал.
Он поцеловал её в висок.
— Спасибо, что выдержала. Я знаю, как тебе было тяжело.
— Мне тоже важно, что ты со мной. Не против меня, а рядом.
Они сидели молча. За окном шелестели осенние деревья. Было спокойно — впервые за много недель.
Понедельник прошёл тихо. Утром Зинаида Петровна просто ушла на автобус без лишних сцен. Настя обнаружила на кухонном столе записку: «Настя, спасибо за терпение. У тебя оно есть. А у меня, видимо, нет. Береги Илюшу и Костю. Я приеду в гости. Когда вы сами позовёте. З.П.»
Настя несколько раз перечитывала записку, пока не пришёл Илья. Показала ему. Он прочитал и долго молчал.
— Всё будет хорошо, — наконец сказал он.
Она кивнула. Да. Теперь она верила в это.
