Павел замер, но ничего не ответил. Он ушёл в спальню, а Оксана осталась, чувствуя, как решимость растёт.
Через неделю Оксана нашла в кармане Павла чек из ресторана на двоих, датированный днём, когда он «задержался на работе». Она ждала его на кухне, сжимая чек, как доказательство.
— Это что? — она бросила чек на стол, когда Павел вошёл.
— Да что ты ко мне привязалась? — он нахмурился. — Чек какой-то, и что?
— Чек из ресторана, — Оксана встала. — Ты сказал, что был в офисе с клиентом. А там два коктейля, два десерта. С клиентом, значит?
— Ну и что? — Павел повысил голос. — Я не обязан тебе отчитываться!
— Обязан, — Оксана ткнула пальцем в чек. — Потому что ты мой муж. Или уже нет?
— Да достала ты! — он швырнул ключи на стол. — Хочешь правду? Да, есть другая! И что? Она лучше тебя, не пилит, не орёт!
Оксана почувствовала, как пол уходит из-под ног, но держалась. Она ждала этого, но услышать было больно.
— Лучше? — она усмехнулась, хотя горло сдавило. — Тогда зачем ты здесь? Иди к ней.
— И пойду! — Павел схватил куртку. — Надоели мне твои допросы!
— Стой, — Оксана шагнула к нему. — Ты не уйдёшь, пока не услышим всё. Соня, иди сюда!
Соня вышла из комнаты, держа карандаш. Оксана присела к ней, стараясь говорить спокойно:
— Солнышко, папа хочет уйти. Он больше не будет с нами жить. Ты хочешь что-то сказать?
Соня посмотрела на Павла, её глаза заблестели:
— Пап, ты правда уйдёшь?
Павел замер, его лицо смягчилось, но он буркнул:
— Соня, это взрослые дела. Ты не поймёшь.
— Я понимаю, — Соня шмыгнула носом. — Ты с другой тётей, да?
Оксана вздрогнула. Она не знала, что Соня слышала их споры. Павел побледнел.
— Кто тебе сказал? — он шагнул к дочери.
— Я сама слышала, — Соня отступила. — Ты маму обманываешь.
— Прочь из моей квартиры, — Оксана встала, её голос был холодным. — После такого ты мне больше не муж.
— Оксан, ты серьёзно? — Павел растерялся. — А Соня?
— Соня останется со мной, — Оксана обняла дочь. — А ты собирай вещи и вали.
— Это и мой дом! — он повысил голос.
— Не твой, — Оксана достала папку с документами. — Я говорила, я и мои родители платили за квартиру. Она оформлена на меня. Уходи, или я вызову полицию.
Павел смотрел на неё, будто видел впервые. Потом схватил сумку, кинул туда одежду и ушёл, хлопнув дверью. Оксана обняла Соню, чувствуя, как слёзы текут по щекам, но это были слёзы облегчения.
Через месяц Оксана подала на развод. Павел пытался звонить, просил вернуться, но она не отвечала.
Оксана знала, что будет тяжело. Выход на работу, алименты, разбирательства. Но, глядя на Соню, она чувствовала, что все сделала правильно. Она не стала, как её мама, терпеть ложь ради «семьи». Она выбрала себя и дочь. И, стоя у окна, глядя на заснеженный двор, Оксана впервые за долгое время улыбнулась.
