На следующий день после ссоры Маша проснулась с тяжёлой головой. Олег уже ушёл на работу, оставив на столе записку: «Прости, погорячился. Давай вечером поговорим». Она смяла бумажку и бросила её в мусорное ведро. Разговоры у них всегда заканчивались одинаково: Олег обещал, что «всё будет по-другому», а через неделю всё возвращалось на круги своя.
Днём Маша встретилась с подругой Наташей в небольшом кафе у метро. Наташа, высокая женщина с короткой стрижкой и привычкой говорить всё прямо, выслушала её рассказ.
— Маш, ты сама себя загоняешь, — сказала Наташа, отставив кружку. — Почему ты не скажешь ему прямо: «Хватит таскать своих дружков домой»? Ты же не их жена.
— Я говорила, — Маша вздохнула, глядя в окно, за которым сновали прохожие. — Он делает вид, что понимает, а потом всё по-старому. И знаешь, что бесит больше всего? Он даже не замечает, сколько я сил на это трачу. Для него это просто «похлебать супчика», а для меня — три часа у плиты, потом уборка, а он ещё и обижается, если я не улыбаюсь.
Наташа покачала головой.
— А ты пробовала просто не готовить? Пусть сам разбирается.
Маша фыркнула, но в её глазах мелькнула искра интереса.
— Не готовить? Да он скажет, что я его позорю перед мужиками.
— Ну и пусть говорит. Это его гости, вот пусть он и бегает с кастрюлями.
Маша задумалась. Идея была простой, но пугающей. Она привыкла всё держать под контролем, быть «хорошей женой». И мысль о том, чтобы просто взять и отказаться, казалась ей почти революционной.
К вечеру Маша решилась попробовать. Когда Олег вернулся домой и объявил, что завтра к ним зайдут двое коллег, она спокойно, но твёрдо сказала:
— Я не буду готовить. Если хочешь, чтобы они что-то ели, делай всё сам.
Олег замер, явно не ожидая такого. Его лицо покраснело, но он сдержался.
— Серьёзно? — спросил он, прищурившись. — Ты что, теперь вообще ничего делать не будешь?
— Я делаю достаточно, — ответила Маша, стараясь говорить спокойно. — Я убираю, стираю, хожу за продуктами. Но я не обязана устраивать пиры для твоих друзей, если мне это не в радость.
Олег молчал, глядя на неё. Потом пробормотал что-то невнятное и ушёл в комнату. Маша ждала, что он начнёт спорить, но он просто включил телевизор. Это молчание было хуже крика — оно словно говорило: «Ты меня предала».
На следующий день в квартире было непривычно тихо. Олег, вернувшись с завода, выглядел растерянным. Он открыл холодильник, постоял перед ним минуту, потом достал замороженные пельмени и бросил их в кипящую воду.
Когда пришли гости — здоровяк Игорь и худощавый парень по имени Дима, — Маша уже вернулась домой. Она сидела в комнате с книгой, демонстративно не обращая внимания на шум в кухне. Гости, привыкшие к тому, что Маша всегда суетится вокруг них, выглядели слегка ошарашенными.
— А где Маша? — спросил Игорь, оглядываясь.
— Да там, отдыхает, — буркнул Олег, ставя на стол тарелку с пельменями и банку сметаны.
