Она кивнула, но сомнения росли. Любила ли она Диму настолько, чтобы отказаться от всего?
На работе Маша старалась держаться. Коллеги замечали ее хмурость, но она отмахивалась. Однажды Катя зашла к ней в обед.
— Маш, ты как? — спросила она, садясь напротив.
— Плохо, — Маша вздохнула. — Живем, как в коробке. Дима старается, но… Катя, я не знаю, правильно ли я сделала.
— Что значит правильно? — Катя нахмурилась. — Ты же любишь его.
— Люблю, — Маша кивнула. — Но я не думала, что будет так тяжело. И отец… он даже не звонит.
— А ты ему звонила? — Катя посмотрела на нее.
— Зачем? — Маша фыркнула. — Он ясно дал понять, что я для него никто.
— Маш, он твой отец, — Катя пожала плечами. — Может, он ждет, что ты первая шаг сделаешь?
Маша задумалась. Идея казалась дикой, но, может, Катя права? Она не хотела терять семью, но и Диму бросать не собиралась.
Прошел месяц. Олег Иванович не звонил, мать отвечала коротко и холодно. Маша с Димой жили в тесноте, но старались. Дима подрабатывал репетиторством, Маша начала копить на аренду другой квартиры. Но каждый вечер, глядя на коробки в углу, она чувствовала, как обида душит.
Однажды она решилась. Позвонила отцу и попросила встретиться. Он согласился, но голос был ледяным. Они встретились в его офисе — огромном, с кожаными креслами и видом на город.
— Ну, что хотела? — Олег Иванович смотрел на нее, как на чужую.
— Олег Иванович, я твоя дочь, — Маша старалась говорить спокойно. — Почему ты так со мной? За что?
— За что? — он фыркнул. — Ты выбрала этого… учителя. Не послушав нас. Думаешь, я буду это терпеть?
— Я не против вас, — она покачала головой. — Я просто люблю Диму. Это мой выбор.
— Твой выбор — ошибка, — он откинулся в кресле. — Ты могла жить, как королева. А теперь что? Ютишься в его конуре?
— Это не конура, — Маша вспыхнула. — Это наш дом. И я не прошу ваших денег. Я прошу, чтобы вы меня не вычеркивали из своей жизни!
— Не вычеркивали? — он усмехнулся. — Ты сама себя вычеркнула, Маша. Квартира теперь Сергея Александровича. Он платит, как нормальный человек.
— А я ненормальная? — она почти кричала. — Потому что вышла за того, кого люблю?
— Любовь, — он махнул рукой. — Посмотрим, надолго ли ее хватит.
Маша встала и ушла. Разговор ничего не дал, только усилил боль. Дома она рассказала Диме.
— Маш, может, не надо с ним бороться? — он вздохнул. — Давай жить своей жизнью.
