В реанимации отец выглядит совсем маленьким, беззащитным. Подключён к аппаратам, дышит тяжело. Но когда видит сына — глаза оживают:
— Игорёк… сынок… приехал…
— Приехал, пап, — Игорь берёт отца за руку, и вдруг понимает — какая она худая, слабая. Не та сильная рука, которая учила его держать лопату, пилить дрова…
— Игорёк, — шепчет отец, — прости меня… Мы тогда поругались… А я так скучал…
— Пап, ну что ты… Это я виноват. Не должен был кричать…
— Сынок, если я… если что со мной случится… дом наш… не продавай чужим… Может, сам когда-нибудь захочешь вернуться…
Игорь хочет возразить — зачем ему деревенский дом? Но видит глаза отца и просто кивает:
— Не продам, пап. Обещаю.
Неделя в больнице прошла как в тумане. Игорь не уезжал в Москву, остался в селе — впервые за много лет. Жил в родительском доме, каждый день ездил к отцу.
И за эту неделю увидел то, что не замечал раньше. Дом — он же не просто старый, он живой. В каждой комнате — память. Вот его детская, где мама читала сказки. Вот папина мастерская, где они вместе делали скворечники. Вот сад, который отец посадил своими руками…
— Игорь, — говорит соседка тётя Клава, — хорошо, что приехал. Отец твой так переживал все эти годы. Всё говорил: «Сын успешный стал, а меня, старика, забыл».
— Тётя Клава, да я не забывал… просто дела, работа…
— Знаю, знаю. Но для стариков время по-другому идёт. Для них каждый день — как год.
Отец пошёл на поправку. Через две недели его перевели в обычную палату, ещё через неделю — выписали домой. Игорь взял отпуск — впервые за пять лет — и остался ухаживать за отцом.
— Игорёк, — говорит отец, сидя на крыльце, — а знаешь, что я понял в больнице?
— Что самое страшное — это не смерть. Самое страшное — это умереть, думая, что сын тебя не любит.
Игорь молчит, смотрит на сад, где зреют яблоки — те же сорта, что сажал ещё дед.
— Пап, а что если я… что если иногда буду приезжать? Не насовсем, но… по выходным, например?
— Правда? — глаза отца загораются. — А дела твои? Рестораны?
— Знаешь, я нанял хорошего управляющего. Оказывается, можно работать и удалённо. А главное… главное я понял, зачем работаю.
— Чтобы было время на самое важное. На семью.
Прошёл месяц. Игорь действительно стал приезжать каждые выходные. Привёз отцу хороший телефон, поставил интернет, научил созваниваться по видеосвязи.
— Игорёк, а помнишь, как мы рыбу ловили на пруду? — спрашивает отец как-то вечером.
— Завтра суббота. Не хочешь сходить? Удочки в сарае лежат…
И они идут на рыбалку — как в детстве. Сидят на берегу, молчат, слушают плескание воды. И Игорь вдруг понимает — вот это и есть счастье. Не переговоры с партнёрами, не цифры в отчётах. А тишина, удочка в руках и рядом — папа.
