— Видишь? — он листает чат, показывает экран. — Тут ничего, кроме работы.
— Дим… — тихо, но твёрдо говорит Анна, — давай мы почаще друг другу будем рассказывать, что в жизни происходит? Чтобы не было вот такого…
— Конечно. И давай сразу всё обсуждать, если что-то беспокоит. Без недомолвок. Не будем больше себя накручивать, ладно?
В тот же вечер они идут гулять — туда же, в кафе, где Дима встречался с Настей. За соседним столиком — та самая девушка и её парень. Молодые, веселятся, что-то бурно обсуждают — ничего особенного, обычная пара юных студентов.
— Это они? — тихо спрашивает Анна.
— Они. Настя и её Максим, — кивает Дима.
Анна внимательно смотрит на девушку. Такая юная, наивная даже. Фотография сразу перестаёт казаться зловещим знаком…
— Дим, — шепчет Анна, — прости меня. Я была глупой…
— Ты не была глупой. Ты просто меня боишься потерять. Я тебя тоже боюсь потерять, если честно.
Они улыбаются друг другу, просто так, как будто бы встречаются заново.
Через неделю в гости заходят Елена Борисовна с мужем. Чай, беседы ни о чём — и вдруг речь о семейных тревогах.
— Ревновать — это, знаете, не всегда про недоверие, — рассуждает Елена Борисовна, помешивая сахар в чашке. — Иногда это про живые чувства, про страх остаться одному.
— Я так испугалась тогда… — признаётся Анна. — Казалось, что всё кончено.
— А спросить мужа не пробовали? — шутит врач.
— А вдруг правда бы оказалась страшнее, чем подозрения?
— А вдруг лучше? — улыбается Елена Борисовна.
Дима протягивает Анне свою руку через стол:
— Слушай, давай сразу говорить, что беспокоит. Договорились?
— Договорились, — она крепко сжимает его пальцы.
Проходит месяц. Однажды на телефон Димы приходит фотография: Настя, сияющая, держит заветный студенческий билет.
«Спасибо вам и вашей жене за поддержку!» — гласит подписанное сообщение.
— Вашей жене? — удивляется Анна.
— Конечно! Я же рассказал Насте, что у меня самая замечательная жена, она всегда поддерживает меня, даже когда мне приходится встречаться с молодыми и красивыми коллегами, — улыбается Дима.
— Знаешь, что я поняла? Ревность — это не про недоверие к тебе. Это про мой страх вдруг оказаться недостаточно хорошей.
— А я понял, что обязан больше рассказывать тебе о себе. Чтобы ты знала — именно ты в моей жизни главное.
И тут на самом деле не нужно больше ни слова. Семья — это когда можно быть откровенными и в страхах, и в радости. Это когда доверие сильнее подозрений. Когда любим и поддерживаем друг друга — даже в самой простой, самой обычной жизни.
